Там, где обитают куклы... - [127]

Куры — те вообще, попросту разгуливали между домами, в поисках еды и приключений на свои глупые головы с куриными мозгами, гениальность которых уже давно стала притчей, чтобы как следует отъевшись, в конце концов, будучи ощипанными, закончить свои дни в кастрюле горячего и безумно острого местного супа. Все чаще появлялись торговые центры, заправки, всевозможные складские и промышленные здания, дорожное движение тоже стало гораздо более плотным.

Вдали показались первые многоэтажные дома, а немного позже, с правой стороны дороги показался дорожный знак, обозначающий начало населенного пункта. Шоссе номер сто, стало Бульваром Хесус Гарсия Моралес. «И здесь Хесус… Я, наверное, сойду с ума прежде, чем ступлю на землю предков, выйдя из самолета…» — Генри шумно вздохнул и закрыл глаза. Фелипе, рассеянно глядя по сторонам, вел машину по центральной улице. Несколько раз мимо мелькал указатель на аэропорт, расстояние до которого, если верить знакам, стремительно уменьшалось.

Через несколько минут, Фелипе перестроился в средний ряд и включил левый поворот, чтобы въехать на парковочную площадку аэропорта «Интернасьональ Хенераль Игнасио Пескейра Гарсия». Мест на площадке было более, чем достаточно и водитель подтянул автомобиль поближе к зданию аэровокзала. Машина, заняв свое место, остановилась. Фелипе заглушил двигатель — «Парни, когда проводите, встречаемся здесь! Я оставлю машину здесь, а сам проскочу по своим делам. Звоните.»

Друзья забрали вещи из багажника и пошли в направлении замысловатого входа в аэровокзал. Фелипе закрыл машину и удалился в сторону выхода с площадки. Внутри здания, несмотря на царящую вокруг удушающую жару, было свежо и даже немного прохладно. Мощные кондиционеры трудились вовсю, облегчая путешествующим время ожидания рейса. На табло вылета уже горела надпись о начале регистрации на рейс до Мехико. «Так… стойки от двадцать второй до тридцатой… Пошли!» — Ральф подхватил баул и первым зашагал к стойкам регистрации.

«Здравствуйте!» — Ральф снова был поистине неотразим. Но, как оказалось — напрасно. Красивая, но хмурая девушка, сидевшая за двадцать седьмой стойкой, холодно кивнула в ответ, смерила Генри цепким немигающим взглядом, проверила документы, наклеила на баул бирку и, движимый транспортировочной лентой, он уехал к месту погрузки в самолет. Все было сделано предельно машинально. Девушка выдала Генри посадочный талон и отвернулась к следующему пассажиру. «Толстый, ты ее не заинтересовал! Она любит миниатюрных и худых! Если бы Громила не уезжал, он бы за ней обязательно приударил!» — Альберт несильно подтолкнул его в сторону от стойки.

Друзья вышли в зал вылета. Посадку пока не объявляли, и они стояли посередине зала, глядя друг на друга. Генри немного нервничал и, порой, лез проверять билеты и личные дркументы. «Старик, да хватит вибрировать! Ты же едешь домой! Понимаешь — домой! Только ты, как только долетишь и до Мехико, и до дома, дай нам знать!» — немного растерянно сказал Альберт, пытаясь заполнить возникшую неловкую паузу. Генри кивнул.

«Смотри, в дороге не шали! И к женщинам не приставай!» — Ральф хлопнул его по плечу. «Слушайте, что мы стоим, как столбы посередине зала, привлекая к себе внимание!» — Макс оглянулся вокруг, — «Вон там есть что-то похожее на Макдональдс в местонм исполении, пойдемте туда!» Они повернулись и пошли в направлении горевшей красным цветом вывески «Мистер Пеппер», под которой красовались перекрещенные ложка и вилка.

Сев за свободный столик в углу, друзья заказали себе по бургеру с различными наполнителями и по бокалу местного пива. Ожидание было недолгим и вскоре заказ был принесен. Меню действительно было довольно острым. «Ральф, смотри, будь осторожнее!» — Генри, чувствуя за собой некоторую вину, попытался шуткой разрядить гнетущую обстановку — «Здесь тебя спасать некому! Алисия ждет тебя на морском побережье!» «Дружище, ты не сильно отчаивайся!» — Макс посмотрел на него, — «Мы скоро и сами подтянемся, примерно через неделю. Так что — соберемся в нашем постоянном месте и закатим такую попойку, что будем потом еще долго ее вспоминать! Ты, если поедешь ко мне, так родителям и скажи. Моим и Толстого… Про попойку разумеется, не надо! Это уже наши планы на ближайшую историческую перспективу».

«Я бы нормальным образом поехал бы вместе с вами! И не совался бы ни на какое море!» — в голосе Генри проскочили нотки отчаяния, еще никогда их поездки не заканчивались таким образом. «К моим заедешь?» — спросил Том, который до этого молча жевал свой бургер, запивая пивом. Генри готовно кивнул — «Какие могут быть вопросы! Конечно же — да!» «У тебя в бауле оранжевый пакет, заклееный скотчем, я специально его так запаковал, чтобы не перепутать» — Том был тих и задумчив, — «Скажи им, что я тоже скоро подтянусь!»

Прозвучало объявление по аэропорту. «Ну… мне пора, парни…» — Генри тяжело вздохнул и нетерпеливо заерзал по стулу. «Знаете, что… Тот день и, в особенности вечер, проведенные на «Осьминоге, я не забуду никогда… Это был, пожалуй, лучший день в моей жизни…»» — Генри, сморгнув, взглянул на часы. «До вылета еще полтора часа и нужно еще пройти паспортный контроль и выйти на посадку…» — он снова взглянул на циферблат. «Пожалуй, да… действительно, пора…» — Альберт парой больших глотков допил свое пиво, — «Пойдем, Громила — Генри, мы доведем тебя до выхода. И не спорь!» Друзья по-быстрому доели свои бутерброды и допили пиво — «Ну… пошли!» На табло горели выходы С-1 — С-4. «Нам туда!» — Макс показал пальцем в направлении стены из молочного стекла и надписью «Вылет». Они молча дошли до нее. Вскоре она должна была разделить их. Навсегда.