Там, где обитают куклы... - [120]

Наконец, видимо, прилив стал максимальным. Где-то там, в толще воды прозвучала секретная команда и рыба пошла. Сплошной массой. Волны накатывали одна за другой, а на берег, толкаясь и мешая друг другу, стали выскакивать серебристые рыбы. Множество рыб. Сверкая чешуей, и извиваясь, ползут по песку. А волны доставляют на пенистых гребнях все новые и новые партии желающих продолжить свой род на песчаном берегу. «Вот он, пресловутый «набег грюньона» начинается! Пора начинать и нам!» — доктор первым запустил обе руки в шевелящуюся массу.

Берег моря пришел в движение. Рыба серебристой лавиной пошла на берег, а люди ждали ее, стоя в пене прибоя. Охотничий азарт овладел всеми, кто был на берегу. Мужчины с шутками, смехом собирают прыгающих рыб и несут к кострам. Жены, дочери и сестры, сидящие у костров, их потрошат и коптят. Ни сетей не надо, ни удилищ. Все, кто приехал сегодня в это место, рыб ловят руками!

«Это обязательное условие — ловля руками! Сети запрещены. Строжайше!» — перехватив взгляд Макса, наблюдавшего за ловлей, сказал доктор. «И что, за этим следят?» — поинтересовался Макс. «Да, обязательно!» — ответил Габриэль, — «Я уверен, что несколько полицейских машин уже дежурят на пляже с самого утра, не привлекая к себе усиленного внимания». «И какие санкции за нарушение? Ведь я же могу в теории, разумеется, взять и наловить их сетью!» — подошедший Альберт положил возле костра несколько трепыхающихся рыб.

«Можете, не спорю. Но я — законопослушный гражданин… мне это не нужно, да и так — гораздо увлекательнее» — произнес доктор, — «А санкции… Ну прежде всего, вы лишитесь всего своего улова — это точно, а потом… штраф в несколько тысяч песо неплохо ударит по вашему карману, если конечно, вы не миллионер… Я думаю, что в любом случае, это не стоит того… Гораздо дешевле и надежнее, все оформить соответствующим образом и ловить так, как разрешено. Плюс — согласитесь, впрочем, я повторяюсь, это весьма необычно — ловить только руками!»

* * *

«Грюньон — это рыба из семейства атерин, что-то сродни сардинам» — доктор, до отказа забив два больших пакета рыбой, теперь оседлал любимого конька и увлеченно рассказывал об очередно поедставителе местной фауны. Теперь он вооружился острым ножом и проворно потрошил свой улов. Друзья тоже не остались в стороне и, как могли, теперь помогали Габриэлю.

Он, тем временем продолжал — «Живет она в Тихом океане, у берегов Калифорнии, заходит сюда, к нам, в Море Кортеса, да и по берегам Мексики встречается довольно часто. Он массово идет на нерест каждый год с марта по август в новолуние или, наоборот, в полнолуние, в это время прилив достигает наибольшей силы. В последнее время природа, как я уже говорил, буквально сходит с ума, рыба стала идти даже в сентябре!»

Довольно быстро, впятером обработали весь улов. Доктор достал из багажника машины приспособление для копчения рыбы. «Сейчас мы сделаем все в лучшем виде! А именно — в копченом, мясо грюньона — потрясающе вкусное! Не пожалеете!» Он высыпал в металлический ящик из мешка древесную стружку и стал выкладывать на решетку рыбные тушки. «Смысл этого действия…» — Габриэль поставил ящик на огонь костра, — «Вместе с волнами рыбы выбрасываются на сушу. Самки роют в песке норы. Причем — закапываются в песок почти вертикально, хвостом вниз. Вы все видели — лишь рыбьи головы по грудные плавники торчат из земли. Так вот, в этих песчаных норах грюньоны откладывают икру, а самцы, которые ползают вокруг самки, тут же её оплодотворяют. Все это они успевают проделать за 20–30 секунд, между двумя волнами. Нужно отметить, что в этом бедламе, который творится вокруг, они справляются неплохо».

Ящик на огне стал нагреваться и из него понемногу потянулся ароматный дым. Они открыли по бутылке пива и расселись у костра. Огонь, слегка придавленный ящиком для копчения, разгорелся нова и теперь — отбрасывал причудливые тени на окрестности и на лица собравшихся. Доктор, сделав большой глоток, закурив тонкую сигаретку и, с удовольствием выдохнув сизоватый дымок, продолжил — «Икринки будут развиваться в течение примерно двух недель, здесь, в теплом песке на глубине пяти сантиметров в кучках до двух тысяч штук… Ровно через две недели, во время такого же высокого прилива, волны смоют их в море. И тут же, без особых проволочек, из икринок выйдут личинки!»

«Габриэль, а почему через две недели, а не раньше?» — Ральф воткнул свой швейцарский армейский нож в песок, очищая от жира и чешуи. «Потому, что лишь дважды в месяц, вскоре после новолуния и полнолуния, прилив достигает наибольшей силы» — доктор тоже стал оттирать свой рыбацкий нож, — «Вы ведь, наверное, знаете, что приливы вызываются притяжением Луны, и не только Луны, но ещё и Солнца». «Ну да… примерно так мы себе все и представляли!» — усмехнулся Альберт.

«Здесь дьявол, как говорится, кроется в деталях…» — доктор оценил юмор, — «Прилив этот прпавда, не обычный, который происходит два раза в сутки. Эти приливы называют «сизигийными». Смысл этого в том, что приливы бывают наибольшими только тогда, когда Луна и Солнце тянут к себе океан в одном направлении, когда, они находятся в так называемом «сизигии» — воображаемой линии по одну или по обе стороны от Земли. Тогда силы их притяжения складываются вместе и действуют согласно. По этой причине, как раз в такой, «сизигийный» прилив, морская вода поднимается особенно высоко и далеко проникает на сушу. Собственно, с ней рыба и набегает на берег».