Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе - [60]

Но, в какую сторону ни повернула бы дискуссия об «Учредилке», очевидно, что она совершенно заслонит другой зимний столетний юбилей, связанный с реальной альтернативой большевистской власти, существовавшей внутри нее самой. Это был феномен, сочетавший исконно русские формы народовластия и демократии, ответы на социально-политические вызовы времени, административно-территориальный, национальный и экономический прагматизм. Речь, конечно, о Донецко-Криворожской республике.

У ДКР очень странная и грустная судьба. Она, словно зиц-председатель Фунт, сидит в клетке навязанного забвения при любом режиме и юрисдикции. Сидела в СССР, затем в незалежной жовто-блакитной державе, по большому счету, сидит в РФ и ЛДНР Почему в СССР — понятно. Считалось вопиющей крамолой, что когда-то сама мысль о принадлежности Донбасса «радянской Украине» могла вызвать лишь здоровый хохот. Почему в Украине уже незалежной — понятно тем паче.

Увы, понятно и то, почему в РФ дело обстоит не сильно лучше. Да, главный исследователь ДКР Владимир Корнилов частый гость на официозных телеканалах, а его книга о знаменитой запретной республике выходит в серии «Николай Стариков рекомендует прочесть», то есть благодушно отмечена едва ли не главным кремлевским пропагандистом. Но это похоже максимум на то, как брежневский глава МВД Николай Щелоков собирался «задушить Солженицына в объятиях». Телевизионный Корнилов отдельно, его книжка отдельно. Массовая общественная или хотя бы узкая научно-интеллектуальная рефлексия на тему ДКР — отдельно, точнее, отсутствует вообще. Уж больно страшен для российского политического класса призрак мимолетного, но по-своему эпохального государства, полиэтнического по населению, русского и верного идее русской принадлежности Донбасса по духу, народного по форме, а по целеполаганию — основанного на идее экономического, а не национального деления территорий.

Тем более все понятно с ЛДНР. Весной 2014 года здесь решительный триумф над черным мороком украинства одержали именно идеи ДКР. Желание самим решать свою судьбу, стремление к социальной справедливости и готовность защищать русскость Донбасса силами всего его разноплеменного по крови, но русского по духу и историческому выбору народа — вот три компонента, позволившие сбросить украинскую символику с административных зданий, водрузив взамен знамена своей Победы. Увы, Победа эта оказалась недолговечной. Местные политические маклеры, всячески поддержанные и продвинутые маклерами из РФ, перехватили штурвал и повели донбасский корабль совсем в другую, минскую сторону. Учитывая, что Минск, как и Белоруссия вообще, морями не славится, корабль вполне закономерно сел на мель.

Взамен донбасским народным лидерам первой волны, грешным и часто ошибавшимся, но навеки внесшим свои фамилии в летопись Русской Славы, пришли люди, фамилии которых на слуху значительно меньше, чем их прозвища. Тут, конечно, сразу на ум приходит одна среднеазиатская столица, но не будем о грустном… Доходит до казусов. Когда экс-глава ЛНР Плотницкий вступил в конфронтацию с главой местного МВД Корнетом, некоторые мои знакомые, менее, чем я, сведущие в донбасских раскладах, были уверены, что Корнет — это именно «партийная кличка». Вполне логично, кстати.

Можно возразить, что победоносный антагонист Плотницкого в итоге все-таки настоящий полко… то есть Корнет, а вот основатель и вдохновитель ДКР Артем, урожденный Федор Сергеев, известен нам под псевдонимом. С точки зрения казуистики — да, фактически же он был гораздо более настоящим, чем любой нынешний политик ЛДНР, да и РФ. Собственно, ни в одном из нескольких существовавших вариантов именования ДКР не было и прилагательного «народная», но она была явно более народной, чем ее напрочь отбросившие корни наследницы. И все-таки корни эти слишком сильны, слишком обильно политы кровью героев и живительной водой русско-донбасского духа и метафизики, чтобы не дать в обозримом будущем всходы, прорывающие бурьян алчности, предательства и забвения. Во всяком случае, очень хочется в это верить.

* * *

Увы, Рождество 2018 года, как и три предыдущих, оказалось омрачено непрекращающимися украинскими обстрелами и атаками Донбасса. Несколько странно, ведь вроде декларируется некое «рождественское перемирие», на деле соблюдаемое только одной стороной конфликта. Украина гордо бьет себя обухом трезубца в грудь, говоря о себе как чуть ли не о самой христианнейшей стране Европы, но христианские страны, ведущие войны, обычно в дни главных конфессиональных праздников снижают накал боев, а то и вовсе прекращают их. Все знают случай, когда в декабре 1914 года, уже после кровавой битвы на Марне, британские и французские солдаты обменивались поздравлениями с немцами и даже порой играли с ними в футбол на нейтральной полосе. Уточнение для шановних панов украинцев: футбол — это игра кожаным, а не артиллерийским снарядом, и двусторонняя, а не в одну сторону и преимущественно по мирным жителям.

Впрочем, так уж удивляться не стоит. Истовоеичное христианничанье украинцев на деле носит глубоко языческий характер, и неудивительно, что формально православные в ВСУ и тербатах прекрасно уживаются с отпетыми неоязычниками. Иисус для среднестатистического танцора боевого гопака и носителя оселедца — почтенный, но глубоко формальный символ для мебели, вроде шведского чи испанского короля. Западенцы, базовый типажи образец украинца в своей вере сколь истовы, столь и неразборчивы, им совершенно без разницы, в какой храм они зашли, РПЦ, УАПЦ, раскольничий фила-ретовский или вообще католический костел. Недаром лидеры киевской хунты томятся идеей объединить все христианские церкви и чуть ли не секты на территории Украины в одну суперцерковь, с каковой целью они обращаются одновременно к патриарху Константинопольскому и папе Римскому.