Там, где была тишина - [65]
— Ну и дорожка, — продолжал Дубинка. — И с чего это вы вздумали прятаться в пещере? Тоже мне граф Монте-Кристо!
Курлатов сдержанно рассмеялся.
— Здесь нас сам черт не найдет. Взрывчатка есть?
— Есть, — неохотно ответил Мирский. — Припрятал малость. Хорошо, что они меня в караул назначили. «Что есть часовой? Часовой есть лицо неприкосновенное!» Дурак этот Борисенко.
Нина, чуть приподняв веко, взглянула на говорившего. Конечно, это был Дубинка. Какой негодяй! Ел с ними из одного котла, спал под одной крышей!
«Боже мой, — лихорадочно думала она, — как бы мне отсюда выбраться, как бы сообщить обо всем этом?» Но ведь она не знает ничего, она не знает, где находится, и если бы даже отпустили ее, она ни за что не нашла бы дороги в поселок. А если бы и нашла, то разве смогла бы сделать хоть несколько шагов этими ногами, превратившимися в сплошные раны?
— Ты бы потише объяснялся, — услышала она голос Дубинки. — Твоя-то вон лежит. Может, все слышит.
— Пускай слушает, — отозвался Курлатов. — Никуда она отсюда не уйдет. Ноги у нее изуродованы, и дороги она не знает. Я беру ее с собой за границу.
— Любовь? — насмешливо спросил Дубинка.
— Может, и любовь, — сухо ответил Курлатов.
Словно стараясь в чем-то оправдаться перед слушавшими его людьми, он негромко заговорил:
— А то, что она этого старого верблюда выдала, это даже лучше. Все карты путал своими выдумками, аллахами да мономахами. Золото у правоверных собирал для какого-то сукина сына, представителя мусульманской лиги. Тоже мне, нашел себе бога на земле, старый пес.
— Да, — согласился Дубинка. — Золотишко это нам пригодится. Выходит, девка сработала правильно.
— Полегче, милостивый государь, — сухо и неприязненно бросил Курлатов.
— Извините, — демонстративно расшаркался Дубинка. — Миль пардон!
— Будем кончать, — резко произнес Курлатов. — Вы берете на себя плавильный цех и… — он что-то быстро зашептал на ухо своему собеседнику.
— Нет, это невозможно, — послышался отчетливый ответ Дубинки.
— Что, благородство?
— Я с этими людьми жил и работал, командир!
— Значит, среда влияет.
— А вы что же, может, и этот закон ниспровергаете? Валяйте за один раз и все учение Карла Маркса.
Курлатов немного помолчал, словно собираясь с мыслями.
— Знаете что, Мирский, — снова заговорил он. — Мне с вами ругаться и ссориться невыгодно. Поэтому прекратим этот разговор. Мы все это сделаем без вас. А что касается Маркса…
Он чиркнул спичкой и, видимо, затянулся дымом.
— Что касается Маркса, то чем больше мы будем нападать на божество правоверных коммунистов, тем больше они будут задумываться над тем, а божество ли это в самом деле?
— Надежда юношей питает, — насмешливо протянул Мирский. — Знаете что, надоело мне все это до печенок. Давайте скорей уходить. Прав все-таки Буженинов, что отошел в сторону. Знаете, Макаров ему доверил получение большой суммы денег. Так он потребовал и добился охраны.
— Убить его за это мало, — злобно протянул Курлатов. — Нам же очень нужны деньги для обмена. Придется нанести ему прощальный визит.
«Шайка негодяев», — думала Нина, свернувшись комочком на своем неудобном ложе.
Нина услышала движение, шарканье ног. Огонек светильника заколебался, отбрасывая на стены угловатые тени. Она лежала неподвижно, не открывая глаз. Потом все смолкло. Помещение, в котором она находилась, опустело. Но ей все время казалось, будто кто-то над нею стоит. И действительно, чья-то рука осторожно коснулась ее плеча.
— Нина, — услышала она голос Курлатова. — Так нужно, ты понимаешь, так нужно…
Он приложил руку к ее лбу и торопливо вышел.
Нина осторожно открыла глаза. Да, это была пещера. В конце ее, где она сейчас находилась, никого не было. Соблюдая величайшую осторожность, Нина опустила на пол одну ногу, затем другую. Закусив губы, поднялась.
Только страшным усилием воли ей удалось сдержать крик. Она упала на ложе, вся обливаясь холодным потом.
Где-то неподалеку, в развалинах, резко прокричал сыч.
БАЛ-МАСКАРАД
Мирченко стоял возле входа в плавильный цех, весь измазанный и пропитанный насквозь запахом горящей серы.
— Чертей видел? — сразу же огорошил он подошедшего Макарова. — Идем, покажу.
Макаров шутливо перекрестился, и Мирченко повел его и Наталью в цех.
Запах горящей серы сразу же ударил в ноздри. В носу защекотало, словно от доброй понюшки нюхательного табака. Едкий синеватый дымок подымался над котлами. Котлов было два. В них, вспыхивая синеватым пламенем, кипела сера.
Жара в цехе стояла невыносимая. Макаров подумал, что, пожалуй, не выдержал бы здесь и двух часов. А ведь плавка серы длилась от шести до восьми часов.
Мирченко начал было что-то объяснять, но, увидев, что Наталья, покраснев, силится удержаться от чиханья, рассмеялся и вывел друзей из цеха.
— Так вы здесь думаете устраивать бал? — насмешливо спросила Наталья, выйдя на свежий воздух.
— Разумеется. Серу разольем, помещение проветрим. Я, Наталья Ивановна, даже одеколончиком здесь побрызгаю.
— А может, лучше в конторе? — заметил Макаров.
Но геолог снова решительно замахал руками.
— Что вы! Это ведь наш первенец. Вон механик даже гудок смастерил уже, гудеть будет серный завод, понимаете?
