Там алеет заря - [18]
Агренев жестом прервал управляющего:
— Так может тогда завод в складчину ставить с желающими?
— Александр Яковлевич, это как бы не моя компетенция, пожал плечами Карпинский. — Дело то с нуля поднимать придётся. Заново то в дело немногие готовы сразу вложиться. А ну как не выйдет. Здесь то сомнений будет немного, потому как у нас такой завод уже имеется, но дело немалых денег стоит. Захотят ли хозяева вкладываться? Опять же германцы свои услуги предлагают. К тому же основной спрос сейчас в стране не на рафинированную, а на обычную штыковую медь.
Князь опять перевёл взгляд на Сонина.
— Александр Яковлевич, люди уж больно непростые. Сплошь графы да князья. Я кое с кем из управляющих переговорил, с теми, у кого медь черновую делают. Но они люди подневольные. Тем более Вы с Дальнего Востока к нам засобирались, так я это дело отложил. К тому же одно дело, договариваться о начале на пустом месте, и совсем другое, когда хотя бы стены завода поднимутся. А уж когда завод начнёт работу, от желающих вложиться в готовое вообще отбоя не будет. Бумаги на потенциальных вкладчиков я Вам подавал. А дальше, как решите. Можем и сами завод построить.
— Хорошо, я переговорю кое с кем. Проект завода вы мне передавали. Ммм…, так, скажем, через дней двадцать я дам ответ. Работу по заводу продолжать. В любом случае его мы строим. И Кыштымский потихоньку тоже стоит расширять, если на то надобность будет иметься.
Они ещё долго сидели, обсуждая проблемы. Карпинский, как и многие другие просил специалистов. Да не простых, а умелых и многознающих. На что, как и многие другие получил ответ, — учите сами, сманивайте со стороны. Люди все расписаны на год вперёд.
А тут ещё столько дел новых зачинать…
3 апреля 1899 года
— Что ж, готов помочь я вашему горю, Александр Яковлевич, — Доливо-Добровольский достал из ящика стола тонкую папку.
— Это даже не эскизный проект, а только прикидки. И не мои, а инженера Тимофеева. Но благодаря некоторым связям ко мне копии этих прикидок попали. На консультацию, так сказать. Жаль, конечно, губить такую красоту, но если для дела нужно, значит нужно. Предлагается использовать водопад Кивач. Вот, извольте ознакомиться. Гидростанция оценивается приблизительно в 7–9 Мегаватт. По крайней мере оценочный расход воды это позволяет. Причём я просматривал кое-какие старые материалы и могу сказать, что возможно дело одной гидростанцией в тех местах не ограничится. Но для этого нужна серьёзная экспедиция. Да и затрат постройка плотины потребует весьма немалых. Весьма. Грунты там скальные. Зато все расположено весьма близко к Онеге. И железная дорога не слишком далеко.
Агренев минут за пятнадцать быстро ознакомился содержимым материалов папки. Закрыл её и прихлопнул сверху ладонью:
— Беру, Михаил Осипович! А вы сами эту экспедицию возглавить не хотите этим летом?
— Ну а что ж не возглавить? Давненько я в поле по-серьезному не выбирался. А дело может выйти добрым.
— Хорошо! Тогда с вашего позволения я эту папку у вас заберу на недельку. Вы пока начинайте прикидывать состав партии и что ей потребно. А через неделю ещё раз встретимся и поговорим. Договорились?
— Всенепременно! А то у меня ваши Вестингаузом обученные люди давно рвутся что-нибудь этакое сотворить. Да все никак. Электростанции малые городские уже всем надоели, хотя дело безусловно нужное и важное. Да и среди студентов весьма перспективные молодые люди имеются. Весьма.
Декан электротехнического факультета Московского Политехнического института, прощаясь, сопроводил дорогого гостя до дверей кабинета и вернулся в своё кресло.
— Вот это дело! А то все Ковров, Кыштым, да города губернские…, — довольно потирая руки, пробормотал себе под нос профессор.
Князь вышел из здания, отошёл немного в сторону и ещё раз оглядел место своего только что закончившегося посещения.
— Нет, определённо неплохо построили. Определённо!
Институт ещё пока не выпустил ни одного специалиста, но это, пожалуй, было его единственным недостатком. На все нужно время. И скоро это время придёт. А благодаря неуемной энергии князя Гагарина и правильно выстроенной рекламной компании создание этого высшего учебного заведения обошлось Агреневу дешевле, чем ожидалось. Богатые меценаты Москвы и губернии скинулись и собрали почти половину потребной суммы на постройку Института. А благодаря покровительству вдовствующей императрицы, пекущейся о народном образовании, текущие расходы ВУЗа взяло на себя государство. Ну почти. И через два года новые химики, физики и механики первого выпуска покинут стены альма матер, чтобы начать работать на благо России. Впрочем, некоторые уже работают, ещё не покинув стен института.
10 апреля 1899 года
— Генрих, я же говорил вам, чтобы на этой неделе у меня важные дела, и я никого не принимаю, — пушечный король Германии с недовольством воззрился на поднос с визиткой, который держал в руках дворецкий.
— Извините, герр Крупп, я помню ваше распоряжение. Я бы не позволил себе вас беспокоить, но думаю, что данный посетитель вас может заинтересовать, — дворецкий поставил поднос для визиток на стол.
Круппу было достаточно одного взгляда на визитку, чтоб понять, почему дворецкий был так настойчив. Эту визитка он не видел уже несколько лет. А вот её владелец всегда был у Круппа желанным гостем. Ну почти. Каждое его посещение приносило Круппу довольно солидные барыши. И вряд ли на этот раз будет иначе. Впрочем недостаток личного общения с владельцем визитки не сильно огорчал хозяина дома. Достаточно частая переписка с помощью телеграфа и намного более плотная с людьми князя Агренева также приносила выгодные заказы. И если б не некоторые ограничения, которые наложены германскими властями на сотрудничество с Россией, заказов было бы больше.
Фанфик на мир князя Агренева, созданный Кулаковым Алексеем Ивановичем. Данный фанфик предполагает ответвление от мира Кулакова в 1895 году.
Владивосток князя встретил сногсшибательной новостью. В Империи приостановлен свободный размен рублей на золото! Указ подписан два дня как назначенным Министром внутренних дел и Председателем Совета Министров Дурново П.Н. Второй подписью стояла подпись Коковцева. Новость была... ну как дубиной по голове. Подсуропил царь Миша от души! .
Николай Карлович Гейслер шёл по недавно отстроенным цехам своего второго завода. Если первый выпускал различные механические и электромеханические устройства от арифмометров до системы управления артиллеристским огнём и пожарной сигнализации, то здесь делали чисто мирную продукцию. Его главный компаньон и акционер князь Агренев в конце 1899 года предложил ему заняться производством телеграфных аппаратов и печатных машинок.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.