Талларн: Броненосец - [2]

Он вёл в бой старый штурмовой танк «Малькадор», название класса которого происходило от имени одного из самых приближенных к Императору. Без сомнения, этот человек являлся прекрасным примером сочетания качеств, присущих тем, кто редко замечает всех прочих барахтающихся в дерьме под их ногами. Танк, при этом, был грубых форм и полностью соответствовал своему имени. Машину звали «Наковальня войны», и это была уродливая глыба, состоящая из траков, брони и торчащих орудийных стволов. Главное орудие было смонтировано в башне на корпусе танка, спереди торчало широкое жерло пушки «Разрушитель». На бортах танка были установлены спонсоны с лазпушками. Экипаж состоял из шести человек. Стрелок главного калибра и прочие сидели прямо перед креслом командира, настолько близко, что Корд легко мог похлопать любого из них по плечу. Двигатель и боеприпасы занимали почти всё место внутри танка, стрелки спонсонов были изолированы за люками, размеры которых позволяли проникать на их расположенные по бокам машины боевые посты только ползком. Механик-водитель и стрелок переднего орудия сидели, втиснувшись за плитами фронтальной брони, пространства им отвели ровно столько, чтобы их не убила отдача «Разрушителя».

Это была надежная, но плохо спроектированная машина. Главное орудие имело ограниченный сектор обстрела по ходу движения, спонсоны не имели возможности прикрывать кормовой сектор танка. Зайди им кто-нибудь с тыла, и никакая броня «Наковальни войны» их не спасёт. Среди Джурнийских офицеров ходила шутка, что танки «Малькадор» являются штурмовыми лишь потому, что никто не смог бы придумать иное назначение машине, чьи орудия могут стрелять только вперёд. Это не волновало Корда. «Наковальня войны» вытащила его из развалин павшего Сапфир-сити, выбираясь, они уничтожили пять машин противника. И, несмотря на свой возраст и недостатки, она ни разу его не подводила с тех пор. Если у него и был дом, то тесные и ржавые внутренности «Наковальни войны» подходили под это понятие больше всего.

«И теперь мы идём обратно в город, из которого бежали», — подумалось ему. Он сморгнул капельку пота, настырно лезшую ему в глаза, и перепроверил отметки машин своего отряда на экране. Все были на своих местах, они продвигались развёрнутым строем шириной по фронту с полкилометра. «Палачи», «Покорители» и множество иной самой разнообразной техники, составлявшей ныне силы его полка: отставшие от своих частей, отбросы и выжившие из числа гражданских. По правде говоря, их нельзя было назвать даже ротой, но он всё ещё был командующим полковником, а звание требовало соблюдений некоторых формальностей, даже здесь, на самом краю существования.

— Это не сработает! — выпалила по внутреннему воксу Саша. Он проигнорировал её так же, как и пожелание удачи от командования. Честно говоря, не было смысла отвечать никому из них. Он щёлкнул тумблером вокса и поморщился от визга помех.

— Всем машинам, говорит «Наковальня войны». Мы выходим на линию атаки, примерно через две минуты мы достигнем внешних оборонительных рубежей.

Пришли подтверждения. Корд пересчитывал их, слушая параллельно позывные. Даже движущаяся машина с активной отметкой не всегда являлось доказательством наличия живого экипажа внутри. Иногда герметичность люков танка нарушалась, и отравленный воздух разъедал каналы подачи воздуха для экипажа, который до конца оставался в неведении. Танки, наполненные трупами, катились ещё много километров, мёртвые руки водителей продолжали давить на рычаги.

— Сколько нас тут? — это снова была Саша. Она отдыхала, привалившись на казенник орудия. Он не взглянул в её сторону. Экран перед ним был гораздо важнее её потребности выговориться.

— Я имею в виду, — продолжила она, — сколько машин в этой волне? Пять сотен? Тысяча? Трон, да ведь мы просто рейдеры. Я слышала, будто задействованы Титаны. Тут столько катящегося железа, что пыль поднимется столбом до самых небес.

Она нервно усмехнулась.

— Они что, считают, будто Железные Воины нас не заметят?

Корд следил за уменьшающейся дистанцией до отметки на экране ауспика. Он переключил вокс на канал внешней связи.

— Всем машинам…

— Я имею в виду, что план базируется на том, что мы — тупые, а они — ещё тупее, да?

— Зарядить орудия, огонь в свободном режиме. Любая цель, оказавшаяся впереди нас, считается враждебной. Повторяю, зарядить орудия, быть готовыми к ведению огня.

Саша села, размяла шею и плечи, тяжёлые складки её костюма хим. защиты со скрипом потерлись друг об друга.

— А если они не тупые…

— Саша, — сказал он, прижимаясь глазами к прицелу.

— А?

— Заряди орудие и заткнись.

Секунду спустя он ощутил глухой стук, когда казённик обхватил снаряд. Разрывной, и зажигательный, ему не было нужды проверять, хорошо ли Саша помнила инструктаж. Её неспособность заткнуться никак не влияла на её память и навыки управления главным орудием.

— Плотность тумана не снижается, — раздался голос Сола. Корд почти слышал, как стрелок переднего орудия пытается справиться со страхом и усталостью. Корд прищурился, вглядываясь в бурлящий зелёный свет собственного прицела, и переключил вокс на полковую частоту.