Талиесин - [7]

А у Гвиддно был обычай каждый год в этот день поручать лов в запруде Диви одному из соплеменников. В этом году его выбор падет на Эльфина. Тогда все увидят, отступили невзгоды от его сына или тот сойдет в могилу таким же бесталанным, каким вышел из материнского лона.

Гвиддно потеребил гривну — знак своей власти — и улыбнулся в бороду, поворачивая к селению. Хорошо придумано. Если Эльфин вытащит богатый улов, все поверят, что он удачлив, а нет — все равно ему хуже не будет. Пусть тогда ищут наследника среди младших двоюродных братьев и племянников Гвиддно.

Король шагал между тесно стоящих домов каера — по большей части прочных крытых соломой срубов, хотя порой встречались и старые круглые низкие хижины. Почти триста родичей — членов двух файнов, ведущих происхождение от общего предка, — звали Каердиви домом и укрывались от опасностей за его круговым рвом и надежным бревенчатым частоколом.

Гвиддно шагал по селению, приветствуя жителей, время от времени останавливаясь, чтобы перекинуться с кем-нибудь словечком. Он знал их всех, знал их надежды и страхи, их сердца и умы, знал, о чем они мечтают для себя и своих детей. Он был хороший король, и все его любили, даже владетели отдаленных кантрефов, платившие ему подать как верховному правителю.

Рыжие свиньи, искавшие желуди под дубом Совета в центре каера, при его приближении с визгом бросились прочь. На одной из нижних ветвей висел на кожаном ремне железный брус, и Гвиддно, взяв железный же молот, несколько раз ударил по брусу. Очень скоро жители начали сходиться на зов.

Когда собрались почти все старшие, Гвиддно сказал зычно:

— Я созвал Совет, дабы объявить, кто через два дня забросит сеть в мою лососевую запруду.

Ответом ему был одобрительный гул.

— Я выбрал Эльфина.

Гул смолк. Такого решения не ждал никто. Люди переглядывались, кое-кто за спиной сложил пальцы от нечисти.

— Я знаю, о чем вы думаете, — продолжал Гвиддно. — Вы считаете Эльфина неудачником…

— Он проклят! — раздался голос из толпы, остальные согласно загудели.

— Тише! — выкрикнул кто-то. — Пусть вождь говорит.

— Лов станет Эльфину испытанием. Вытащит богатую добычу — проклятие снято.

— А если нет?

— Если нет, ищите другого наследника. Я не останусь королем дольше Самайна. Время выбирать нового предводителя.

Эта последняя и самая значительная новость была встречена почтительным молчанием. Одно дело — удачи и неудачи Эльфина, совсем другое — выбор нового короля.

— Возвращайтесь к своим занятиям. Я все сказал, — произнес Гвиддно, а про себя подумал. — «Ну все, дело сделано, пусть потихоньку переваривают».

Пока народ расходился, бард Хафган вышел вперед и поклонился королю. Он был в длинном синем одеянии, несмотря на ясный весенний день.

— Зябнешь, Хафган? — спросил Гвиддно.

Друид скривился и поглядел на солнце, застывшее сейчас в зените.

— Я чувствую холод приближающегося снега.

— Снег? Сейчас? — Гвиддно поднял глаза: высоко-высоко в ясном солнечном небе плыли белые облака. — Но уже почти Бельтан — зимние снега миновали.

Хафган засопел и плотнее закутался в плащ.

— Я не буду спорить о погоде. Ты не посоветовался со мной насчет ловли лососей. Почему?

Гвиддно отвел глаза. Ему не хотелось открывать душу друиду, который не сражается, не женится, не знает обычных человеческих забот.

— Ты медлишь с ответом, — заметил Хафган. — Ложь часто застревает в горле.

— Я не буду тебе лгать. Я не посоветовался с тобой, потому что не счел это разумным.

— Вот как?

— Эльфин — мой единственный сын. Ради своих сыновей человек должен сделать все. Я решил, что в этом году ловить будет Эльфин. Я не хотел, чтобы ты встал поперек моего замысла.

— Думаешь, я возразил бы?

Гвиддно смотрел в землю.

— Это была твоя ошибка, Гвиддно Гаранхир. Твой замысел свидетельствует о мудрости, но его разрушит погода. Я мог бы тебя предупредить.

Гвиддно вскинул голову.

— Снег!

Бард кивнул.

— Близится буря. Ветер и снег с моря. Лосось пойдет поздно, и запруда будет пуста.

Гвиддно печально покачал головой.

— Не говори Эльфину. Может, что-нибудь да вытянет.

Друид насупился и собрался идти прочь.

— Великая Матерь всегда щедра.

— Я немедленно принесу жертву. Быть может, она смилостивится.

— Не думай, что тебе удастся отвратить бурю, — бросил Хафган через плечо.

Гвиддно поспешил в свой просторный дом. Если богиня и не защитит Эльфина, возможно, она хотя бы немного облегчит его долю.

Утром в канун Бельтана темные тучи затянули небо и с моря налетели ледяные порывы, несущие снег с дождем. Тем не менее в отцовском доме Эльфин встал рано, надел доху и вышел навстречу двум родичам — смотрителям лососевой запруды.

Все время, пока лошадей укрывали лишними меховыми попонами, пока садились в седла и ехали к реке, спутники Эльфина бормотали себе под нос и делали знаки против нечисти. Тот старался не замечать их грубости и жевал ломоть черствого черного хлеба, кутаясь в охотничий плащ и гадая, что принесет ему сегодняшний день.

Эльфин был крепким юношей с широким открытым лицом и добрыми карими глазами, русоволосым и рыжеусым. Он любил застолье, еще больше — выпивку, хорошо и охотно пел. Он не искал себе лишней работы, но и в помощи никому не отказывал. Короче, он был равно хорош и нравом, и лицом.