Таксидермист - [30]

Оркестр начал рифф, и публика разом поднялась на ноги. Мы с Энджи были недалеко от выхода, и проскользнули за дверь довольно быстро. Выходя, я бросил доллар в кружку парню у дверей. И мы в числе первых вышли на Хаустон-стрит, где уже собрались такси. Кажется, таксисты, как стервятники, чуют запах человеческого скопища, и те, что в курсе, едут среди ночи подбирать добычу.

Такси газануло на запад по Хаустон-стрит, и Энджи прокашлялась.

– Ну?

Я хохотнул:

– Надо отдать им должное, Энджи. По-своему завораживает. Они свели воедино пучок нитей и у них вышла первоклассная версия заговора.

– Считаешь, там что-то правда?

– И немало. Думаешь и дальше играть в солитер?

– Я серьезно, Гарт. Заговор?

Я улыбнулся, но не очень уверенно:

– Теории заговора – предел человеческого самомнения. Вот возьмем Отдел автотранспорта. Задача у них предельно простая. Им нужно несколько фактов, имя, дата рождения, адрес и фотография. Тебе присваивают номер, твоей машине тоже. После этого остается только не перепутать соответствия номера и имени и номера машины. Зайди в ОАТ, и что ты увидишь? Хаос, огромные очереди, путаница.

– Причем здесь теория…

– Если бы правительство имело средства построить сложный заговор, то уж Отдел транспортных средств у него тогда был бы образцом эффективности.

– Тут можно возразить, что они эффективны, когда это нужно. Какое им дело до того, что ты будешь долго стоять в очереди? Ты ведь все равно не уйдешь.

– Но даже так: чтобы провернуть заговор такой сложности, нужно, чтобы куча народу поверила в одну идею – не по велению религиозной догмы и не от пламенной ненависти. Черт, да собери шестерых, и вы полтора часа будете решать, куда пойти обедать. А ведь тут договариваются не о дележке денег и власти. Но даже так, все равно нужно что-то большее, чем любовь к капусте.

– Сказки это все, – вздохнула Энджи. – Но и все-таки, должны же быть какие-то цели у этих заумных культов. Знаешь, я вчера бродила по Интернету и наткнулась на сайт каких-то людей, которые верят, что существует тайное мировое правительство. И знаешь, через кого оно действует? Через американских бойскаутов с их – как бишь там – «оккультным символизмом». Представляешь, эти ребята всерьез полагают, что скауты сговорились с «Амвэй»[69] призвать Князя тьмы и поработить планету!

– Я могу представить «Амвэй» и «Объединенную сеть "Парамаунт"»[70]… – улыбнулся я.

Но эти ретристы: у них немало привлекательного. Ну вот, они пропагандируют курение и мясоедение. Это лучше виноградного сока и белого хлеба. И никому не повредит, если в жизни будет поменьше телевизора и видеоигр.

– И конечно, меньше рекламы на глаза попадется. – Я покосился на Энджи.

– Да, мой сахарный. – Энджи похлопала меня по руке. – Меньше рекламы.

Глава 14

Такси покатало дальше, включив табличку «Свободен». Мы с Энджи обошли мой черный «линкольн», припаркованный перед нашей берлогой, и подошли к дверям. Мы пользуемся боковым входом, который ведет ко всем восьми квартирам нашего дома, хотя у нас есть парадная дверь прямо в нашу гостиную, но ее мы не открываем годами. Для бездомных не редкость свернуться и уснуть на нашем парадном крыльце, особенно в ветреные и холодные ночи, и мы не возражаем, если только они не мочатся в постель. Вообще-то чаще писающие призраки являются из ближних баров. «Колючая проволока» – салун за углом, привлекает массу МиТов – публику «мостов и тоннелей», неманхэттенских, из Джерси, Куинса и так далее; они съезжаются сюда, чтобы погулеванить в Большом Городе. Меня это не беспокоило, если не считать того, что МиТы по обыкновению путали наше крыльцо с писсуаром на обратном пути к машинам. Не спрашивайте меня, почему они не пользовались сортиром в «Колючей проволоке». Одно время они стали настолько предсказуемы, что я установил датчик и стробоскоп, чтобы отпугивать их. Вдохновившись железяками Дадли, я задумал разобрать электронную мухобойку, расплющить контактную решетку и положить под резиновый коврик на крыльце. Думал, получится «хренобойка». Но Энджи отговорила – зарядом могло убить дворняжку, которой захотелось бы пописать.

В общем, увидев скорчившуюся на крыльце личность, мы не обратили на нее никакого внимания. Пока не заметили, что упомянутая фигура одета не в модное у неимущих засаленное серое, темно-синее или коричневое пальто. Одежда на ней была красная, а ногти на вытянутой руке были покрыты красным лаком. Перенюхавший трансвестит? Мы подгребли взглянуть поближе. Со спящими бездомными надо быть осторожным, потому что просыпаются они часто вполне готовыми к обороне. И что б ты ни делал, никогда не толкай их ногой, или они могут рассвирепеть – и не вполне без оснований. Чересчур бдительные соседи, бывало, нападали на бездомных, пока те спали, и буквально запинывали их до крови. Смысл? А не приходи сюда спать и не снижай в нашей округе цены на недвижимость.

Внимательный взгляд обнаружил стекающую по ступеням кровь. Мы поморщились, но такие зрелища не редкость в «Большом Яблоке».

– Мама дорогая, – охнула Энджи.

– Надо бы вызвать «скорую», – сказал я, когда мы двинулись к боковому подъезду.