Такса - [43]
— Уже.
— Правда?
Дарья слегка улыбается и кивает.
— Ой, Даш, я так рада. Так, стоп! А как же я?
— А при чем тут ты?
— Я у тебя хочу рожать!
— Женя… — Дашка вздыхает, — налицо разжижение мозгов. У меня срок восемь недель. А у тебя — тридцать шесть! Или ты намерена, как слониха — два года ходить беременная?
— Ну, хорош издеваться. Димка знает?
— Еще чего! Нет уж, я два раза на одни и те же грабли не наступаю. Чем позже он узнает, тем больше у меня будет спокойной жизни. Пока сам не заметит — ничего не скажу.
— Что, крепко он тебя в первый раз?
— Истеричный изверг! Никакого мороженого и булочек. Всякую дрянь полезную заставлял есть, витамины — пригоршнями. И фиг от него отделаешься — он же настырный. Все всегда лучше меня знает. В том числе — и как детей вынашивать. Нет, в этот раз я хочу максимально оттянуть наступления этого «чудесного» момента.
— Кого ждете в этот раз?
— Жень, восемь недель! Рано еще.
— Ну, а хочешь кого?
— Знаешь, мне все равно. Тихомиров жаждет еще одну дочь — блондинку. Манька-то у нас брюнетка, вся в папеньку уродилась. Анна Николаевна, тоже, разумеется, хочет вторую внучку. Один Иван Михайлович ждет внука. Может, присоединюсь к нему, для равновесия. Хотя, — она машет рукой, — какая, к черту, разница?! От наших желаний мало что зависит. Слушай, все спросить хочу: а как Олег отреагировал на то, что у вас будет девочка?
— Ты знаешь, ему тоже все равно, похоже. Сказал только, что надеется, что дочь будет похожа на него. Ибо еще одну рыжую бестию он не выдержит.
— Ну, поздравляю!
— Все? — пересохшими губами спрашивает он.
— Да.
— Как Женя?
— Да нормально, молодцом. Орала так, что я чуть не оглохла… Эй, эй, Олег, ты что?
Он пытается что-то сказать и не может.
— Даш, — укоризненно хмурит брови Димка, — обязательно было так?..
— Вот дураки! — возмущенно пожимает плечами Дарья. — Женщина ДОЛЖНА кричать, когда рожает. Существует прямая связь между растяжением губ, когда произносятся гласные вроде «аааааа» или «ооооо», и растяжением шейки и влага…
— Даша! — уже рычит Дмитрий. — Прекрати над ним издеваться! Он же сейчас в обморок грохнется!
— Любишь кататься… — назидательно произносит Дарья. — А, ладно, что с вас взять. Сейчас, минуту подождите.
Уходит, оставив Димку и Олега одних.
— Так, Олег! Ну-ка, соберись. Не позорь меня!
— Сейчас, — шелестит тот одними губами. Выдыхает. — Сейчас, Дим.
К ним снова присоединяется Даша. И не одна.
Две пары глаз смотрят на сверток на ее руках.
— Ну, знакомься, Олег. Это твой сын.
— Как сын? — оба, хором.
— Ко мне какие претензии? Кого Женька родила…
— Но… по УЗИ же было… девочка.
Дарья пожимает плечами.
— Ну, видимо, мальчик похож на тебя и такой хорошенький, что доктор ошибся. Держи.
Олег не успевает испугаться, как у него на руках уже маленький теплый сверток. А потом он все-таки пугается. До дрожи в коленях. Но руки, кажется, сами знают, как держать это невозможное хрупкое. Невероятно дорогое. Беспомощный взгляд на Дашу.
— Да не бойся ты так! Он не сломается.
— Точно, — кивает Тихомиров, — не сломается. Я проверял.
— Можешь зайти, — Дарья кивает на дверь, — если хочешь.
— «Если хочешь», — передразнивает жену Тихомиров. — Как будто мы бы его смогли остановить, — открывает перед Олегом дверь
И с сыном на руках тот заходит внутрь.
Женя бледная. Очень бледная. Вокруг закрытых глаз — синюшные круги. Лишь волосы — по-прежнему ослепительно-яркие на белой подушке.
Он садится рядом, стараясь не смотреть на иглу, торчащую из тонкой руки, на змеи капельницы. Кажется, она спит. Пусть отдыхает. Он готов бесконечно долго сидеть и смотреть так на нее, прижимая к себе теплое маленькое тело их сына. Смотреть на свое рыжее сокровище. На одно. И на второе.
Ее ресницы дрожат, вздох, и глаза открываются.
— Привет.
— Привет.
— Как ты?
— Нормально.
— Больно было?
— Уже… все прошло.
Он осторожно меняет положение рук, и касается пальцами ее ладони.
— Теперь все хорошо?
— Да, ты же со мной.
— Не только я. Со мной еще кое-кто.
Женька слабо улыбается.
— С девочкой промашка вышла.
— Да это не важно. Главное — нас теперь трое.
Вздох.
— Я люблю тебя.
— И я люблю тебя.
Они молчат, просто глядя в глаза друг другу. Долго. Нежно. Пока завозившийся на руках Олега малыш не напоминает им, что их действительно теперь — трое.
— Дим, пойду я. Олега дождешься? Не заблудитесь, я думаю?
— Куда так торопишься?
— Женька у меня не одна. Работы куча.
— Не увлекайся очень-то!
— С какой радости раскомандовался?
— С такой. Тебе вредно много работать.
— Чего это?
— В твоем положении…
— Ой…
Смотрит на него смущенно.
— Ты знаешь?
— Знаю.
— Давно?
— Давно.
— Хм… Прости меня, Дим.
Порывисто притягивает ее к себе.
— Это ты меня прости, — шепчет ей в волосы. — Я сам виноват. Достал тебя тогда. Я исправлюсь, обещаю.
На пару минут она позволяет себе замереть в его руках, прижав голову к плечу. Потом смущенно:
— Дим, ну отпусти меня. Люди смотрят.
— Плевать.
— Давай дома…
Со вздохом разжимает руки.
— Ладно, иди уже…
И дождавшись, когда она отойдет метров на десять, кричит ей, нимало не смущаясь тем, что их слышат другие:
— И чтобы дома вовремя была, слышишь? Мы с Машкой будем ждать.
Яркий солнечный, первый по-настоящему жаркий день. Цветы, много цветов. Радостные улыбающиеся лица — Дашка и Димка, Тихомировы-старшие, Борислава со своими ангелом Милой и демоном Вовкой, Светлана Владимировна, мать Олега. И, конечно, сам Олег с их сыном на руках. Почти — как в том ее сне. Яркие голубые глаза, радостная искренняя улыбка. Ее родные, ее друзья. Ее семья.
Город. Улицы, машины, люди, дома. Поздний вечер, окна. И за ними — снова люди. Нас интересуют некоторые из них. Какова вероятность, что прагматичная, лишенная иллюзий женщина за тридцать закрутит роман с убежденным холостяком и циником? Небольшая, но есть. А сколько шансов на то, что этот роман перерастет в настоящее чувство? Ноль? А вот и нет. Ноль целых, одна тысячная. Как раз на таких цифрах мы и специализируемся. Расскажем, покажем, докажем.
Хроники двух семей отдельными кадрами, зарисовками, событиями. Тобольцевы и Королёвы. Как они жили, любили, растили детей? И как случилось то, чего никто из них не планировал и не ожидал? Эта книга для тех, кто читал романы «Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа», «Времена года» и не хочет расставаться с полюбившимися героями.
Что может произойти, если вдруг случайно услышишь на улице скрипку? Возможно, поймешь, как пережить болезненную потерю. Осознаешь, с чего начать жизнь заново. Поверишь в чудо. Встретишь любовь. От тишины до музыки. От лета до весны. От Июля до Мая. Он. Она. Скрипка.
Умнице и красавице Вареньке Самойловой и в голову не могло придти, что ее судьба, ее принц, ее суженый явится к ней в таком неприглядном виде. Но судьба не шутит, "принц" настырен - все толкает Варю в так не понравившиеся при первой встрече руки. Вот только можно ли доверять этим рукам, этим глазам, этому человеку? Да что он за человек на самом деле?
О чем произведение? О том, как однажды встретились два человека. Ведь это так важно - встретиться, разглядеть, удержать... Роман о любви, о дружбе и, наверное, немного о Москве.
Ольге Андросовой неожиданно приходит письмо с завещанием. Согласно завещанию, она получила огромное наследство. Её просят приехать, чтобы обсудить детали. Ольге кажется это всё странным, потому что наследство оставил ей брат мужа. Муж умер несколько лет назад, родственников у него не было. Ольга идёт к следователю Анне Павловне Третьяковой. Она начинает вести это дело…
Весь Сосновск потрясен захватом Вали в заложницы и арестом Недельского. Вале бы немножко прийти в себя, но, как можно отдохнуть, когда впереди свадьба, беременность и поиск сокровищ, которые спрятал в своем имении старый граф.
Детектив. О женщинах и для женщин. Героиням предстоит пройти через лабиринт кошмаров и выйти из него.
Они из двух разных миров. Он живет в богатом доме, а она проводит большую часть своего времени в конюшнях, помогая отцу дрессировать лошадей. Фактически, Саванне всегда было комфортнее, когда вокруг были лошади, а не мальчики. Особенно парни как Джек Гудвин - самодовольный, популярный и совершенно не её уровня. Она знает правила: не сходиться ни с кем из персонала и из семьи Гудвинов. Но для Джека нет границ. С мечтой стать наездницей на скачках, Саванна тоже не совсем готова следовать правилам. Она не позволит никому сказать, что девушка не может стать жокеем.
Из всех сокровищ, знание всех драгоценнее, потому что оно не может быть ни похищено, ни потеряно, ни истреблено. Индийское изречение. Содержит нецензурную брань.
Что делать, когда твоя родственная душа женат на твоей лучшей подруге? Если ты Кейт Эванс, то ты сохранишь дружбу со своей подругой Рейчел, привяжешься к ее детям и похоронишь свои чувства к ее мужу. Тот факт, что Шейн — военный, и часто находится вдалеке? — помогает, но когда случается трагедия, все меняется. После того как Рейчел, беременная в четвертый раз, погибает в автомобильной аварии, а ребенок чудом выживает, Кейт меняет всю свою жизнь, чтобы разделить родительские обязанности. Затем на первой годовщине смерти Рейчел, Кейт и Шейн находят утешение друг в друге на одну ночь, о которой оба сожалеют. Шейн зол на протяжении года, а сейчас к этому добавляется и чувство вины за то, что он переспал с лучшей подругой своей жены и ему понравилось это… ему понравилась она.
Они из разных миров, они существуют в параллельных вселенных. У них не было ни малейшего шанса встретиться, но судьба пошутила и свела их на одной лестничной площадке. А уж дальнейшее — исключительно их рук дело. Они не сразу поняли, что созданы друг для друга, но судьба их пожалела и дала еще один шанс.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведение об ударах судьбы, сделанных выводах и возможностях подняться с колен.
История о том, что счастье рядом. Они знают друг друга с детства. И даже вполне хорошо и по-дружески относятся друг к другу. Он для нее — смешной, но надежный. Она для него — красивая, но стерва. Она не видит в нем парня, на которого стоит обратить внимание. Он не видит в ней девушку, которая может быть рядом с ним. Все меняет одна ночь. Волшебная новогодняя ночь. Эта история похожа на шар на новогодней елке — такая же круглая, блестящая, где-то даже аляповатая и в то же время — хрупкая. А еще в ней отражается немного искаженная физиономия автора.