Такой я видел Индию - [2]

Потом была снова ночь и снова январь, на этот раз 1968 г. Обе поездки были научными командировками. Я исколесил всю страну, посетил ее основные районы — от холодно-синего Кашмира до душной и зеленой Кералы, испробовал чуть ли не все виды транспорта. Я видел крупные города — официальный Нью-Дели, грязно-красочный Дели, дымную Калькутту, строгий и деловой Бомбей, веселый Мадрас — и мелкие городки, сначала показавшиеся до удивления похожими и лишь постепенно раскрывавшие свое разнообразие. Был и в деревнях, гораздо более индивидуальных, как это ни странно, чем города. Жил в первоклассных и захудалых отелях, в общежитиях и на постоялых дворах, в индийских семьях разного достатка и однажды даже в конторе. Везде со мной был, как принято выражаться, испытанный друг — фотоаппарат «Зоркий». Но, как всегда, лучшие кадры остались неснятыми.

И все же многого в Индии я не увидел, о многом лишь догадываюсь. Научная командировка — это и хорошо и плохо.

Можно увидеть гораздо больше, чем если годами жить в одном городе, ходить на работу и на базар, на крикетные матчи и в гости к знакомым. Можно «объять» всю Индию, почувствовать ее многоликость, встретить совершенно неожиданных людей, вдоволь наговориться с пассажирами — кстати, они в Индии не менее, если не более разговорчивы, чем у нас. Наконец, обязанность научного работника в командировке — находить умных людей, думающих о проблемах страны и ищущих пути их решения.

Однако есть во всем этом некое верхоглядство, преимущественное внимание к внешнему, недостаточно глубокое проникновение в повседневную жизнь, случайный подход к явлениям, возможность делать скороспелые заключения. Среди тех, с кем общаешься в чужой стране, преобладает интеллигенция — техническая, чиновная и творческая. Как и везде, она представляет лицо народа, но по лицу не всегда можно правильно судить о человеке, как нас ни пытаются уверить в обратном физиономисты.

В большинстве городов Индии я так и не побывал. Нечего и говорить о сотнях тысяч деревень. Утешением служит то, что увидеть всю страну не под силу никому. Я все же объехал ее дважды с перерывом в пять лет и мог сравнить не только книжные знания с личными впечатлениями, но и получить представление о том, как она меняется и что в ней меняется.

Итак, я думаю, что мои заметки будут достаточно правдивы, но не претендую на то, что они будут полны. Если бы можно было нарисовать полную картину жизни Индии, это было бы давно сделано специалистами и знатоками.

И еще одно. Индийцам редко нравятся книги, написанные иностранцами об их стране. В газете «Мазер Индия» в разделе юмора я как-то увидел этакий многозначительный диалог:

— Как к нам относятся на небесах?

— Я там еще не был. Нет никакого смысла рассказывать вам об этом, чтобы не уподобиться иностранцу, посетившему Индию за наш счет.

Въедливые чужестранцы, по мнению индийцев, часто критикуют совсем не то, что следует критиковать, и восхищаются тем, чем не следует восхищаться. Но это естественно. У людей разных культур разные точки зрения на ценности и мораль. Бесполезно стремиться возвыситься над собственными представлениями по поводу того, что хорошо и что плохо.

В этих заметках я буду говорить о том, что меня поразило не просто как человека и историка-индолога, а как русского и советского человека. Субъективность подхода несомненна, но с этим ничего не поделаешь. Надеюсь, мои симпатии и антипатии не всем моим индийским друзьям покажутся совершенно неосновательными.

2. ИНДИЯ ГОРОДСКАЯ

Есть несколько Индий. Самая большая и самая «настоящая» живет в деревнях — в 600 тысячах мелких и крупных поселений, довольно густо покрывающих равнины страны и даже забирающихся в горы. Но иностранному путешественнику прежде всего открывается другая Индия — Индия городов. Она во многом отличается от своей старшей сестры (может быть, лучше сказать — матери?). Она моложе, меньше по величине (20% жителей), у нее другой ритм жизни и даже другое население. Как нельзя понять и почувствовать Индию, увидев лишь ее меньшую и специфическую часть, точно так же нельзя понять ее, отбросив городские впечатления.

Путь в индийскую деревню и в прямом и в переносном смысле пролегает через город. Через него проходит дорога и в прошлое Индии и в ее будущее. С другой стороны, путь из города в город теперь уже не идет через деревни. Чтобы попасть из Дели в Калькутту, не нужно проезжать сотни хиндустанских, бихарских, бенгальских деревень: можно сесть на «Каравеллу» и прибыть в Калькутту через полтора часа. Можно, конечно, воспользоваться поездом, однако железнодорожные станции не дадут никакого представления о сельской местности и большую часть пути вы будете просто спать.

Любой прибывающий в Индию иностранец начинает знакомство с нею (к сожалению, часто и заканчивает) с городов. И мы начнем наше знакомство сверху, с того, чем Индия хочет казаться и чем она думает стать.

Первый «высший» уровень сети, связывающей всю страну, — система четырех городов-гигантов, как бы нарочно ориентированных на четыре стороны света.

В последнее время их особое социальное существование подчеркнуто самолетной трассой. Два самолета в день летают, меняя команду, по маршруту Дели — Калькутта — Мадрас — Бомбей — Дели и два других по той же трассе в обратном направлении. Эти четыре центра играют такую важную роль, что о них я расскажу отдельно.