Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию) - [22]
Я фотографирую Бегемота на память в папашином кителе.
- А что ж ты в училище не пошел? - спрашиваю.
- Был бы СССР, непременно б пошел. А так, сейчас - зачем, кому это нужно? Америка нам велела заткнуться, мы молчим. Она бомбит кого хочет. Ну и зачем служить? Тогда уж лучше thrash core.
- А кто ж тогда в военные училища идет?
- Ну, кто хочет закосить от армии, получить образование на шару, пожить в Питере (детей русских моряков берут туда учиться)... А я - самый крутой парень в этом городе!
- Привет, а как же командующий флотом?
- Я же говорю - парень, а не дедушка!
- Слушай, а что вообще за вид у тебя? Косичка, понимаешь, серьга. Ну ты хоть бы якорь наколол, что ли, - корю я Бегемота. При том, что родной его отец сидит молча и с влюбленной улыбкой смотрит на взрослого сына.
- Не, я серьезные вещи буду колоть, рокерские узоры. Бицепсы подкачаю - и наколю.
А тут как раз приходит его роскошная подружка Наташа, льнет. В продолжение военно-морской тематики я думаю о том, как бы Бегемот без этой Наташи одиноко и печально спускал пар в казарме... Все-таки у пацифизма есть свои сильные плюсы.
- Из военной базы город превращается в рок-н-ролльную тусовку, утверждает Бегемот на прощанье.
И это не самая страшная вещь в мире, которая может приключиться с военной базой. Дай этого Бог всякой!
ГЛАВА 5
Беженцы
Русские друг другу без надобности
Русские беженцы - это противоестественно. И даже вполне оскорбительно. Убегать ведь могут только сироты малых, слабых народностей, не способные за себя постоять, - так или нет?
И тем не менее русские торопливо оставляют бывшие республики. Их выгоняют, не давая даже продать жилье или хоть собрать пожитки в контейнер. Нам уменьшение России, ослабление страны, бестолковость власти - слова из телевизора, от которых можно отмахнуться и жить дальше. У них другое, для них это - позор, бездомность, нищета и тоска.
Солженицын смотрит на брошенных страной беженцев и пугает нас, что так и вся Россия вслед за ними пропадет. Или ей все нипочем? Почему у нас волосы не встают дыбом от того, что страна потеряла еще 20 миллионов человек? Неужели нам все равно?
Как бы то ни было, беженцы - это злая карикатура на русских, это модель страны, выполненная в жанре черного юмора, это страшное кривое зеркало, в которое лучше бы и не смотреть. Ну вот представьте себе: в беженском поселке, в бывшей сапожной мастерской (!), приютился убежавший из Казахстана физик-ядерщик, который преподает в сельской школе и кормится с огорода. А его товарищи, вместе с которыми он спасался, сидят и ненавидят своего вчерашнего кумира, человека, который увез их с чужбины на родину...
Это все происходит в селе Ломовом, Чаплыгинский район, что в Липецкой области.
Всего в России около 5 миллионов вынужденных переселенцев, которые официально называются мигрантами. Из них больше 3,5 миллиона человек не имеют официального статуса, то есть не могут получить ни легальной работы, ни положенного пособия (717 рублей в год). С 1997 года Генпрокуратура заявила "о многочисленных фактах разворовывания денег, предназначенных для беженцев". В 1998 году Форум переселенческих организаций в своей резолюции признал методы работы службы "неэффективными, унижающими человеческое достоинство и грубо попирающими права вынужденных переселенцев". В резолюции было требование сменить руководство ФМС. Что и было наконец сделано в апреле 1999 года: вместо Татьяны Регент новым руководитель службы назначен Владимир Каламанов. Что дальше - неизвестно.
"То-то ведь и самое страшное: беженцы в своих многочисленных бедствиях встречают не только бесчувствие властей, но - равнодушие или даже неприязнь, враждебность от местного русского населения". "Поражает это бесчувствие русских к русским! Редко в каком народе настолько отсутствует национальная спайка и взаимовыручка, как отсутствует у нас". "И это - самый грозный признак падения нашего народа. Нет уже у нас единящего народного чувства, нет благожелательства принять наших братьев, помочь им. Судьба отверженных братьев - грозное предсказание нашей собственной общерусской судьбы".
Александр Солженицын. "Россия в обвале"
Ядерщик Кострица разводит кур
Физик Александр Афанасьевич Кострица работал в Институте ядерной физики в Алма-Ате. Дослужился там до замдиректора и издал книжку по физике ядерных реакторов, где рассказал про свое открытие: оказывается, вода, что охлаждает реактор, тоже переносит нейтроны! Которые раньше, до Кострицы, никто не учитывал, а после сразу стали учитывать - и безопасность реакторов выросла. Правда, ненамного, но в этом деле мелочей же не бывает после Чернобыля-то.
- Там каждая кроха имеет значение. Вот мы такой крохой и занимались общими усилиями, - скромно уточняет он.
Кострица уж вплотную подступал к защите докторской...
- Жил я там хорошо, пока не началась так называемая якобы перестройка. И вся жизнь пошла кувырком... - Однако Кострица, будучи честным ученым, считает необходимым уточнить: - Впрочем, не будь перестройки, не обязательно я бы защитился...
- Да... Как вы уехали, как дело было? Притесняли вас там, что ли?
Два циничных алкоголика, два бабника, два матерщинника, два лимитчика – хохол и немец – планомерно и упорно глумятся над русским народом, над его историей – древнейшей, новейшей и будущей…Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека – хохол и немец – устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились – и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Эта книга — рвотное средство, в самом хорошем, медицинском значении этого слова. А то, что Кох-Свинаренко разыскали его в каждой точке (где были) земного шара, — никакой не космополитизм, а патриотизм самой высшей пробы. В том смысле, что не только наша Родина — полное говно, но и все чужие Родины тоже. Хотя наша все-таки — самая вонючая.И если вам после прочтения четвертого «Ящика» так не покажется, значит, вы давно не перечитывали первый. А между первой и второй — перерывчик небольшой. И так далее... Клоню к тому, что перед вами самая настоящая настольная книга.И еще, книгу эту обязательно надо прочесть детям.
Одну книжку на двоих пишут самый неформатно-колоритный бизнесмен России Альфред Кох и самый неформатно-колоритный журналист Игорь Свинаренко.Кох был министром и вице-премьером, прославился книжкой про приватизацию — скандал назывался «Дело писателей», потом боями за медиа-активы и прочее, прочее. Игорь Свинаренко служил журналистом на Украине, в России и Америке, возглавлял даже глянцевый журнал «Домовой», издал уйму книг, признавался репортером года и прочее. О времени и о себе, о вчера и сегодня — Альфред Кох и Игорь Свинаренко.
Выпьем с горя. Где же ящик? В России редко пьют на радостях. Даже, как видите, молодой Пушкин, имевший прекрасные виды на будущее, талант и имение, сидя в этом имении, пил с любимой няней именно с горя. Так что имеющий украинские корни журналист Игорь Свинаренко (кликуха Свин, он же Хохол) и дитя двух культур, сумрачного германского гения и рискового русского «авося» (вот она, энергетика русского бизнеса!), знаменитый реформатор чаадаевского толка А.Р. Кох (попросту Алик) не стали исключением. Они допили пятнадцатую бутылку из ящика водки, который оказался для них ящиком (ларчиком, кейсом, барсеткой, кубышкой) Пандоры.
Широко известный в узких кругах репортер Свинаренко написал книжку о приключениях и любовных похождениях своего друга. Который пожелал остаться неизвестным, скрывшись под псевдонимом Егор Севастопольский.Книжка совершенно правдивая, как ни трудно в это поверить. Там полно драк, путешествий по планете, смертельного риска, поэзии, секса и – как ни странно – большой и чистой любви, которая, как многие привыкли думать, встречается только в дамских романах. Ан нет!Оказывается, и простой русский мужик умеет любить, причем так возвышенно, как бабам и не снилось.Читайте! Вы узнаете из этой книги много нового о жизни.
Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека — хохол и немец — устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились — и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Почти всю жизнь, лет, наверное, с четырёх, я придумываю истории и сочиняю сказки. Просто так, для себя. Некоторые рассказываю, и они вдруг оказываются интересными для кого-то, кроме меня. Раз такое дело, пусть будет книжка. Сборник историй, что появились в моей лохматой голове за последние десять с небольшим лет. Возможно, какая-нибудь сказка написана не только для меня, но и для тебя…
Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…
Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.
Многие задаются вопросом: ради чего они живут? Хотят найти своё место в жизни. Главный герой книги тоже размышляет над этим, но не принимает никаких действий, чтобы хоть как-то сдвинуться в сторону своего счастья. Пока не встречает человека, который не стесняется говорить и делать то, что у него на душе. Человека, который ищет себя настоящего. Пойдёт ли герой за своим новым другом в мире, заполненном ненужными вещами, бесполезными занятиями и бессмысленной работой?
Автор много лет исследовала судьбы и творчество крымских поэтов первой половины ХХ века. Отдельный пласт — это очерки о крымском периоде жизни Марины Цветаевой. Рассказы Е. Скрябиной во многом биографичны, посвящены крымским путешествиям и встречам. Первая книга автора «Дорогами Киммерии» вышла в 2001 году в Феодосии (Издательский дом «Коктебель») и включала в себя ранние рассказы, очерки о крымских писателях и ученых. Иллюстрировали сборник петербургские художники Оксана Хейлик и Сергей Ломако.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.