Так кто же виноват в трагедии 1941 года? - [2]

Во-первых, политика умиротворения, позволила Германии без особых на то усилий существенно повысить ее военно-промышленный и мобилизационный потенциал.

Во-вторых, реализация программы умиротворения в полном объеме, включая передачу Германии Данцига и Коридора, поставила бы польскую внешнюю торговлю под полный контроль Берлина, тем самым значительно ограничив ее государственный суверенитет. В этой ситуации Варшаве не оставалось бы ничего другого, как стать покорным немецким сателлитом в надежде на то, что нацисты вскоре компенсируют ей потерю Данцига за счет будущих территориальных приобретений на захваченных у СССР землях. Именно это обстоятельство и гарантировало Германии выход к советским границам. После чего начало германо-польской агрессии против СССР было бы уже делом времени.

Вскоре началась и практическая реализация чемберленовского проекта умиротворения. Разумеется, этот проект не мог быть притворен в жизнь без тесного англо-германского сотрудничества. За два дня до аншлюса Риббентроп провел переговоры с Чемберленом и Галифаксом, на которых, в том числе, обсуждался и вопрос поглощения Австрии Германией. И после этого немецкий министр иностранных дел с полным основанием информировал Гитлера, что Великобритания не будет вмешиваться в немецко-австрийский конфликт.

Поэтому неслучайно, что когда Вена, получив немецкий ультиматум, пыталась найти поддержку у Англии, то в ответ получила категорический отказ. В результате 11 марта 1938 года австрийское правительство капитулировало, а на рассвете следующего дня германская армия приступила к оккупации страны. При этом в глазах мировой общественности роль Великобритании в процессе реализации аншлюса оставалась как бы за кадром.

Однако аннексия Германией Судет проходила уже не столь гладко. Прага имела наглость сопротивляться англо-германским планам передела европейских границ. И при этом даже апеллировала к договору о взаимопомощи между Францией, Чехословакией и СССР. Так что скрыть активное соучастие Лондона в этом преступном деянии нацистов было уже просто невозможно. Для объяснения этого крайне неприятного для Запада факта современными историками часто используется еще один стойкий пропагандистский миф, согласно которому Чемберлен якобы был слишком уж наивным человеком, который по доброте душевной просто поверил мирным заверениям Гитлера. Фюрер же его жестоко обманул и в марте 1939 года оккупировал Чехию и, кроме того, выдвинул перед Польшей ультиматум, требуя от Варшавы передать Германии Данциг и так называемый польский Коридор, которые, впрочем, двумя годами ранее Галифакс сам же предлагал Гитлеру без лишнего шума забрать у поляков.

После этих событий английский премьер будто бы прозрел и окончательно отказался от идеи умиротворения Гитлера, объявив английские гарантии неприкосновенности Польши и, кроме того, начал переговоры с Москвой о заключении тройственного англо-франко-советского договора о взаимопомощи. Однако, исключительно из-за коварства Сталина, в последний момент времени подписавшего советско-германский пакт о ненападении, Гитлер 1 сентября 1939 года все же смог развязать ВМВ, которая, естественно, впоследствии переросла и во ВОВ.

Так что, даже если Англия на начальном этапе как-то и содействовала в реализации восточных планов Гитлера, то, встав на защиту Польши, Лондон полностью себя реабилитировал и поэтому говорить о его вине в разжигании мировой войны якобы уже не приходится.

Стало быть, в этой версии интерпретации событий, определивших дальнейшую судьбу Европы, было два главных злодея: Гитлер и Сталин, при чем война возникла в результате их сговора. Чемберлен же в этом случае представляется в виде этакого белого и пушистого, но уж очень наивного, и не очень умного человека, который на каком-то этапе своей деятельности из самых лучших побуждений и якобы совершенно бескорыстно пытался помочь Германии достойно войти в общеевропейский дом.

Возможно такую версию событий, предшествовавших началу мировой бойни, и можно было бы принять за основу, однако ну уж очень маловероятно, чтобы политик, с помощью интриг и демократических процедур пробившийся на вершину власти, и много лет возглавлявший великую страну, мог бы быть настолько наивным человеком. Да и слишком уж много существует фактов, которые явно противоречат этой, более чем сомнительной, трактовке событий мировой истории.

Ведь отказ Чемберлена от политики умиротворения и дача гарантий Польше были предприняты им вовсе не по его собственной инициативе, а под громадным давлением общественного мнения Запада и угрозой провала на грядущих парламентских выборах. Однако, объявив о перемене политического курса по отношению к Гитлеру, английский премьер уже изначально даже не думал выполнять взятые при этом на себя обязательства. Для него данные Варшаве «гарантии» были не более чем политическим блефом, с помощью которого он собирался поставить на место проявившего слишком большую самостоятельность фюрера и вернуть его в русло англо-германских договоренностей 1937 года. При этом война с Германией из-за какой-то там Польши при всех обстоятельствах явно не входило в планы сэра Невила.