Таинственный труп - [64]

Невольно он задался вопросом, не сама ли королева, запутавшись в долгах, отказалась принять строгие меры против непорядочного поведения госпожи де Вилле. Невероятная самоуверенность этой женщины вкупе с полной безосновательностью ее претензий путала все карты.

— Разумеется, — продолжала Бертен. — Представьте себе, как я могла себя чувствовать после такого оскорбления! Возможно, она желала положить конец тому, что она называла непониманием, граничащим с легкомыслием… Да, говоря сами понимаете о ком, она использовала именно это слово! Она хотела, чтобы я, как и она, воспользовалась исключительно выгодным предложением…

— О чем шла речь?

— Черт побери, я вряд ли смогу толково изложить. Ее слова меня сразу же смутили, и я не стала вникать в сущность. Какой-то бесценный предмет, который разыскивают любители… Некий инструмент, очень редкий… вот все, что я сумела понять, господин маркиз.

— И это предложение вам понравилось?

— Я рассмеялась ей в лицо, убедительно попросив ее более не обращаться ко мне ни с какими предложениями.

— Ей вряд ли понравился ваш отказ.

— Что вы! Она нисколько не смутилась. Но я надеюсь, что ее величество наведет порядок.

Рассмеявшись, она принялась оглаживать шелк на платье манекена.

— Посмотрите, какая роскошь! Платье для представления ко двору. Корсаж, низ верхней юбки и нижняя юбка черные, а вся отделка из кружев. Манжеты из белых многослойных кружев, под кружевами прячется черный браслет с помпона — ми. Сверху корсажа нашиты белые кружева, поверх накинут узкий черный палантин, также украшенный помпонами; начинаясь от талии, он обнимает плечи и спускается до пояса спереди. Золотые кружевные помпоны дополняют украшения юбки и корсажа.

Опьяненная перечнем украшений, она, возбуждаясь все больше и больше, сладострастно ласкала дорогие материи.

— Передавайте мой поклон мадемуазель д’Арране, — неожиданно произнесла она, и в глазах ее сверкнула жестокая усмешка. — Этот заказ принадлежит ей: подарок королевы, она надевала его всего один раз; теперешняя владелица хочет его немного изменить.

Он поклонился и вышел, сумев сдержать нараставшее в нем раздражение. Итак, при дворе знали все, а молва разносила дворцовые сплетни по городу. Совершенно очевидно, не только королева вела откровенные разговоры с модисткой. Отогнав некстати пришедшие мысли, он попытался сосредоточиться на происках Каюэ де Вилле. Наглость этого создания превосходила любые мерки; несмотря на очевидную неуместность, она упорно множила свои попытки нажиться на людской доверчивости. Иначе говоря, она была в себе уверена. Таким образом, картина, и без того сложная, ибо за ней просматривалось громкое имя, еще больше усложнялась.

Выйдя на улицу, он сообразил, что, если верить словам Полетты, Киска живет недалеко, на пересеченной двумя тупиковыми проулками улице Божоле, связывавшей улицу Шартр с улицей Роган. Если там поставить специального караульного, можно будет легко засечь любого противника. Идеальное место для головорезов, грабящих прохожих. Оглядевшись, он убедился, что слежки за ним нет. Впрочем, сегодняшние его визиты относились только к делу, связанному с королевой, и не были связаны с делом об убийстве в Фор-Левек.

Но сейчас, когда он отправляется на поиски Киски, ему придется быть внимательным вдвойне, ибо от его успеха зависит безопасность, а может, и сама жизнь модели Лавале. В надежде, что злодеи не успели опередить его, он хотел поскорей отыскать ее пристанище, дабы сбить преследователей со следа. Если за ним следят, придется принимать меры и применить еще одну хитрость, отличную от той, что позволила ему ускользнуть от соглядатаев на площади Людовика Великого. Взглянув в круглое зеркальце заднего обзора кабриолета, он тотчас обнаружил, что за ним следят. Он велел кучеру ехать по Сент-Оноре до водокачки Круа-де-Трауар, а потом свернуть на улицу Арбр-Сек; в конце концов кучер высадил его в грязном тупике Курбатон. Спрыгнув в лужу, он углубился в крошечный, напоминавший жерло проход между двумя скособочившимися саманными строениями, чьи соприкасавшиеся крыши оставляли для света лишь маленькую щель.

В надежде обмануть бдительность противника он решил задержаться в одном из домов, сделав вид, что у него здесь дело, а потом, дабы подкрепить обман, громко отдать приказ возвращаться в Шатле. При входе в грязный, вонючий и столь ветхий, что, казалось, он вот-вот рассыплется, дом Николя какое-то время потоптался среди ошметков. Каждый день начальник полиции отправлял во все концы города более сотни мусорщиков с тачками для сбора нечистот, но, судя по здешним горам отбросов, сюда мусорщики не добирались никогда. Войдя в темный коридор, он увидел закутанную в сальные тряпки женщину; держа на коленях грязный поднос, она разбирала сушеные травы и при этом кашляла так, что страшно слушать. Он поздоровался с ней. Между двумя приступами кашля она подняла к нему свое усеянное бородавками лицо, озарившееся беззубой улыбкой.

— Ты очень любезен, сынок. Я тут чего-то проглотила, так с тех пор у меня в глотке словно кошка поселилась: так царапает!

В эту минуту во двор что-то шлепнулось.