Таинственное убийство Линды Валлин - [49]

«Они оба полные придурки», — констатировал Бекстрём.

— Отлично, — сказал он пять минут спустя и слизнул пену с верхней губы. — А как ты считаешь, Левин? — Бекстрём кивнул коллеге, который, судя по его виду, витал где-то в облаках, и мысленно его сдернул оттуда: «Возьми себя в руки, похотливый кот!»

— Я солидарен с Рогерссоном, — ответил Левин. — Речь идет о ком-то, кого она знала и любила. Но по-моему, они не собирались встретиться. Он появился внезапно.

— Я согласна с Янне, — кивнула Сванстрём. — Внезапно появляется тот, кто ей нравится.

«А разве тебя сейчас вообще спрашивали?» — возмутился Бекстрём.

— Откуда он тогда знал, что она дома? — возразил Торен.

— Ее автомобиль стоял припаркованный на улице, он, возможно, увидел свет в ее окне или, пожалуй, просто решил зайти на удачу.

Левин пожал плечами.

А Торен явно не собирался сдаваться:

— Я по-прежнему считаю, что он обманул ее.

— При мысли о том, чем все закончилось? — заметил Рогерссон, в чьем голосе сейчас появились скорее грустные, чем ироничные нотки. — В этом я абсолютно с тобой согласен. Мне кажется, она не рассчитывала на такой финал, когда впускала его в свой дом.

— Что тогда происходит в гостиной? — продолжил Бекстрём. «Они прямо как дети. Им только дай игрушку».

— Он раздевается, она делает то же самое. Потом все начинается, — стал излагать свою версию Рогерссон. — Совершенно добровольно, если ты спросишь меня. Сначала она в традиционной манере работает правой рукой. Он доходит до оргазма на диване, а ее выделений там они, похоже, не нашли.

— Подожди-ка, — перебил его Торен, замахав руками. — Этого же мы фактически не знаем. Она, возможно, просто хотела посидеть и поговорить немного.

— Точно, — поддержал Кнутссон. — Он выходит в кухню за чем-то, говорит, попить воды, и на глаза ему попадается нож. Возвращается и сообщает, что с его стороны разговор закончен.

— Черт, как все сложно, — вздохнул Рогерссон. — Чем вам не нравится предположение, что было немного добровольного секса?

— Я склонен снова согласиться с Рогерссоном, — сказал Левин. — Аккуратно сложенная одежда, опять же она, вероятно, достала ключ от квартиры из кармана брюк, прежде чем положила их на подлокотник кресла. Вряд ли это сделал преступник, или она действовала бы так, когда к ее горлу был приставлен нож.

— Я думаю, как ты, Янне, — поддержала Левина Сванстрём.

— В любом случае он ведь больше спешил, чем она, — сказал Кнутссон. — С этим вы, наверное, согласны? Стаскивает с себя брюки, бросает трусы на пол. Тогда как Линда все делает неторопливо.

— Она хотела раззадорить его немного, — предположил Рогерссон и пожал плечами. — Если вспомнить о том, что происходит, когда он попадает в кровать ее матери, ей это явно удалось.

Все остальные промолчали. Кнутссона и Торена, судя по их лицам, одолевали сомнения. Левина, казалось, главным образом интересовал потолок в комнате Бекстрёма, в то время как Сванстрём старательно конспектировала все услышанное.

— То есть ты также считаешь, что она отдалась добровольно? — спросил Бекстрём. — По-твоему, значит, имела место некая сексуальная игра, в которой они зашли слишком далеко? — «Пусть даже Линда выглядела такой порядочной», — мысленно добавил он.

— В спальне ведь, вполне возможно, сначала происходил обычный половой акт, — предположил Рогерссон. — Если верить дяденьке доктору, у нее нет никаких особых повреждений во влагалище или около него. И что же невероятного в том, что он использовал тот или иной галстук с ее молчаливого согласия, она ведь не подозревала о его истинных намерениях. До определенного момента.

— И что же тогда произошло потом? — спросил Бекстрём. «Рогге — умная голова, — решил он. — Пусть и квасит, словно работает у коллег в Таллине».

— Потом, я считаю, у него снесло крышу, — продолжил Рогерссон. — Когда он собрался залезть на нее сзади. Она слишком поздно это понимает. Она хорошо связана, с кляпом во рту, поэтому не может кричать, а у него нож, и он заставляет ее делать все, что говорит. Именно тогда у нее появляются раны, которые дяденька доктор описал крайне скрупулезно. Разрывы в заднем проходе, раны вокруг шеи, на предплечьях, запястьях и щиколотках. Когда он начинает по-настоящему насиловать ее, она вырывается, пытаясь освободиться от пут.

— Мозги съехали у нашего преступника, — уточнил Бекстрём.

— У этого идиота все предохранители перегорели, — поддержал Рогерссон с чувством. — Кстати, есть еще пиво?

— И кто же он тогда?

Бекстрём обвел взглядом свою компанию:

— Кого мы ищем?

— Преступник, вероятно, мужчина, — произнес Торен торжественно. — Да я шучу, конечно. Мне вспомнились коллеги из ППП-группы. Разве не так они обычно пишут в своих психологических портретах? Итак, преступник, вероятно, мужчина. Вероятно, он знал жертву ранее, но нельзя также исключать, что это совершенно неизвестный ей человек, встретивший ее недалеко или в непосредственной близости от места преступления, — продолжил он очень серьезным тоном.

— У тебя нет планов поменять работу? — спросил Бекстрём.

— Молодой человек, который был знаком с Линдой ранее, — продолжил Торен и призывно посмотрел на остальных.