Таинственное превращение - [51]

Мадам де Праз любила своего сына… Мадам де Праз хотела женить на себе своего шурина Гюи Лаваля…

* * *

Послышалось сдавленное рыдание. Лионель плакал, закрыв бледное лицо руками.

— Эта склянка содержит яд, который мы завтра пошлем в городскую лабораторию, — продолжал Жан Морейль. — Но мы можем сейчас же… Фредди, поди, пожалуйста, впусти тех людей…

Лионель испуганно поднял голову. Жан Морейль успокоил его.

— Это не полиция, — сказал он. — Это свидетели, которых я привел сюда из предосторожности. Я решил, что представители правосудия в этом деле будут участвовать в самой меньшей степени.

— Благодарю, — сказал Лионель. — Простите меня, Жильберта! Простите мою бедную maman… за вашу мать…

— Простите его и за вас тоже, Жильберта, — сказал Жан Морейль. — Надо договорить до конца! Если бы вы подчинились настояниям графини и остались в Люверси, чтобы провести там ночь и даже — так утонченно — чтобы вы ночевали в комнате вашей матери… Если бы вы согласились…

— Боже! — прошептал Лионель. — Как это ужасно! Как ужасно!

— …вас наутро нашли бы мертвой, ужаленной той самой змеей, труп которой не был найден, змеей с единственным зубом, и это послужило бы доказательством, что она все еще жива!..

И мадам де Праз получила бы в наследство все ваше состояние, и ее перестала бы мучить ответственность за ее растраты в качестве опекунши! А Жану Морейлю пришлось бы оплакивать свою Жильберту!..

Понимаете ли вы теперь, почему Жан Морейль пустил в ход решительно все, чтобы отвратить вас от Люверси, чтобы еще больше усилить вашу ненависть к этой усадьбе! Он не мог вам ничего сказать, пока не был еще во всем уверен!

Понимаете ли вы, каков был мой ужас, когда я услыхал ваш крик в парке, когда я увидел, что вы упали без сознания около розового куста и увидел вас одну возле вашей тетки!..

Ибо таков был ее план: избавиться от вас в том случае, если ей не удастся заставить меня, Фредди, совершить грабеж на ваших глазах! Вот почему надо было ускорить события, — мадам де Праз сама была ограничена во времени! Вот почему нужно было немедленно украсть картину!

Но вот, эти господа…

* * *

Жильберта, убитая ужасной действительностью, залилась слезами. Лионель был поражен как громом. Обри не находил себе места.

Трое вошедших — старик, мужчина зрелых лет и юноша — стояли молча. Позади них держался Фредди. Жан Морейль заметил в дверях силуэт женщины со сверкающими камнями в волосах — это была Ява.

Фредди объяснил довольным тоном:

— Она тоже захотела прийти сюда… Пошла за мной… Когда она увидела, что я взял инструменты, она струсила… Испугалась! Думала, что я взаправду! Ну ступай, жди меня на улице. Сама видишь, что я работаю с этими господами. Остальное не твое дело, — обратился он к Яве.

* * *

Префект полиции, Фейяр и его клерк Фуркад осмотрели помещение. При виде префекта лицо Лионеля перекосилось от страха. Но Жан Морейль его успокоил:

— Это неофициально. Трое моих друзей. Трое свидетелей. Вы знакомы с нашим нотариусом? Мсье Фуркад — один из его сотрудников и мой тоже.

Господа, все произошло так, как я предвидел. Орудие убийства — звонок — скрывалось в этом шкафу, ключ от которого находился всегда на груди мадам де Праз. Она сама свершила суд над собой…

Он кивнул головой на ее тело, прикрытое импровизированным покровом.

— Обри подтвердит, что все обстояло так, как я сказал. Не правда ли, Обри?

* * *

Поняв, что он вне опасности, Обри заговорил, уже не стесняясь:

— Да, сударь. Я получил от графини приказание убрать змею, выкрасть ее из оранжереи, убить и закопать ее, сделав предварительно щель в том ящике, где ее держали, чтобы подумали, что она убежала. На другой день, испугавшись смерти мадам Лаваль, я понял, что я — участник преступления, и захотел все узнать… Графине пришлось мне во всем признаться… Она сама приготовила эту машинку, отыскав где-то негодную электрическую кнопку и иголку от шприца… Графиня переменила звонок во время сна мадам Лаваль. Она постоянно сидела возле нее… Вот и все, господа… Я в то время ничего не говорил, потому что очень любил графиню и ради графа… Я не знал, что графиня до сих пор хранила этот проклятый звонок…

* * *

Все молчали.

Жан Морейль и Фредди, стоя рядом друг с другом, поражали своим сходством. «Светский человек» и апаш одинаковыми глазами глядели на этого обезьяноподобного человека, коварного и преданного в одно и то же время.

Оторвавшись от своих мыслей, Жан Морейль подошел к шкафу, вынул оттуда пачку писем и взглядом спросил Лионеля.

Тот сказал:

— Вы можете отдать их Жильберте. Они свидетельствуют лишь о бесконечной доброте мадам Лаваль по отношению ко мне. Это уроки, которыми я не воспользовался.

— Тогда возьмите их себе, — сказал Жан Морейль. — Теперь, я уверен, вы воспользуетесь ими.

— Клянусь! — дрожащими губами произнес Лионель.

* * *

Не говоря ни слова, Жильберта взяла ключ от шкафа и передала его своему жениху с улыбкой любви и благодарности.

— Нет, Жильберта, — сказал он. — На этот раз я достоин другого ключа, который существует только в мире вещей невидимых и невесомых. Он существует… и я его уже держу в руках… так как держу в моих руках вас.