— Ну, хватит пока, — проговорил Па. — Теперь вся поверхность купола очищена от наростов. Это специально предусмотрено в конструкции подводной станции.
И он продолжил лекцию дальше.
— Теория здесь вот при чем. Когда вы медленно стучали ломиками, то и корпус медленно колебался от таких ударов. Когда же корпус стал быстро дергаться и колебаться, то все наслоения на нем попросту не удержались. Это как ковбой на необъезженной лошади. Попробуй удержись, когда она тебя поддаст задом.
Теперь давайте от теории перейдем к нынешним проблемам. Вернее к одной, основной. Почему на Земле нет людей? Ответов может быть несколько. Первый. Излучение проникло через толщу земли и все спят мертвым сном. Второй. Они в безопасности, но не выходят на поверхность из–за излучения. И третий. Как и мы раньше, они просто не могут выйти.
Хотя третий можно отвергнуть. В Убежище столько людей, что даже при блокировке дверей за такое длительное время они смогли бы найти выход. А чтобы выбрать из первых двух вариантов, надо установить, существует ли и какое излучение сейчас.
Если его нет, то почему все системы на Земле не действуют? Если оно есть, почему… да, почему в этом случае оно не действует на вас? Или вы какие–то особенные? Но в чем?
Измеритель уровня излучения у нас есть. Правда, он несколько великоват по размерам. К сожалению, мы за год, что здесь провели, так и не модернизировали его. Ведь в нашей лаборатории под водой он ничего не показывает. Кто тут у вас главный специалист по измерениям?
На этом Па закончил основную часть своей лекции.
— Это смотря чего, — степенно ответил Дормидонт. — Если координат, то Жвачкин. Он у нас большой географ и любитель астролябий. Если чего другого, то и мы можем.
— В данном случае другого, но пусть останется Жвачкин. У кого есть практика работы на одном приборе, тому гораздо легче освоить и другой.
— Я тоже думаю, что лучше пусть остается Жвачкин, — добавила от себя Аза. — Здесь дело очень ответственное.
— А я думаю наоборот, — не согласился с ней Дормидонт. — Ты–то в этом ничего не понимаешь.
— Я–я?
Да перестаньте вы. Не обращай на них внимания, Па, — перебил их милый диалог Альф. —
Время от времени Дормидонт с Азой любят вступать в содержательную полемику типа что важнее: ручка от ножки или ножка от ручки.
Немного пристыженный Дормидонт вызвался передать Измеритель наверх Жвачкину.
— Тебе нельзя. — удержала ворчливого друга Аза. — Ты и так был сегодня один раз под водой.
— Тогда пусть передаст Альф, — обратился к тому Па.
— Мы тебя сейчас специальным образом экипируем.
Экипировка действительно оказалась специальной. Это было снаряжение для плавания под водой. Кислородный кагулятор, который Аза сразу перекрестила в «киску», и котлоновый движитель, ею же названный «кот». Киска надевалась на лицо и позволяла сколько угодно долго дышать под водой. А держась за кота, можно было с приличной скоростью передвигаться под водой. Пусть не как Буль, но не медленнее Пуфика.
Надев киску и взяв в одну руку Измеритель, а в другую кота, Альф вошел в переходный тамбур. Тот быстро наполнился водой. Затем открылся люк наружу, где их терпеливо продолжал сторожить Буль. С киской, котом и Булем Альф поднялся на поверхность.
Там Жвачкин покорно ждал своей участи. Так как Альф долго отсутствовал, то он приготовился к самому худшему — к отключению памяти. Задержку он объяснял только одним — обсуждением его будущего. Здесь «Я» робота заслонило на время все остальное. Но не надо забывать, что это были уже не простые роботы, а в некотором роде новое население Земли.
Итак, Жвачкин приготовился к самому худшему. И когда Альф передал, что Па доверил ему Измеритель, то не поверил своим ушам. Вместо наказания ему было оказано такое доверие! «Скорее всего за меня заступился Альф», — подумал про себя Жвачкин, но не стал дальше развивать эту неприятную для него тему. По простоте душевной, он даже в заслугу себе не ставил, что является единственным кормильцем Альфа.
Жвачкин с Измерителем разместились на плотике, к которому Альф привязался веревкой. Сам он, в свою очередь, держался за «хвост» кота. Пусть и небыстро с таким грузом, но довольно уверенно, они могли плыть в любом направлении.
Плыть–то они могли в разные стороны. А вот показания Измерителя везде были одинаковыми. То есть излучение присутствовало всюду. И было даже большим, чем тогда, когда Па и Ма оказались в лаборатории.
Получалось, что выходить на поверхность им было нельзя. Под водой же, на глубине десяти метров, прибор излучения не регистрировал.
Это было слабым утешением для людей, живущих на суше.
— Вот так, Ма, — сказал Па. — Если верить Жвачкину, мы по–прежнему остаемся пленниками станции.
— Обижаете, Па, — Жвачкин хотя и робел поначалу от первой встречи, но в этом вопросе уступать не собирался. — Что–что, а измерять я научился как положено, несколько замеров, выбор среднего. Опыт есть.
— Мы верим тебе, не обижайся, просто это я так рассуждаю сам с собой.
— Странно как–то. Рассуждаете сами с собой, не верите мне, а обращаетесь к Ма. — Жвачкин подозрительно посмотрел на Па.
Но Па действительно ничего такого не имел в виду. И Жвачкин успокоился.
