Таинственная незнакомка - [13]
«Наша задача — разъяснять эту все более возрастающую опасность всем трудящимся», — решительно заявил Бруно и вдруг умолк. Ему пришло в голову, что нелепо произносить возвышенные речи здесь, в лесной чаще. Нет, довольно!
Но Хильду уже не остановить.
«А разве лидеры социал-демократов не утверждают, что тоже представляют интересы рабочего класса? Они говорят так, а сами позволяют стрелять в рабочих. Неужели люди не видят, что их дурачат? Почему я должна переписывать длиннющие биржевые бюллетени и вздорную светскую хронику? Ведь большинству читателей «Берлинер тагеблатт» это не поможет. Бруно, пожалуйста, найди мне какую-нибудь работу в «Роте фане»!»
«Ты хочешь, чтобы читатели твоей газеты остались вне политики? А сколько среди них мелких ремесленников и лавочников, которые борются за свое существование с крупными торговыми фирмами? Сколько служащих, которые читают газету только потому, что ее читает шеф? А ведь их эксплуатируют так же, как любого фабричного рабочего. Нет, оставайся в «Тагеблатт», поучись у работающих там журналистов. Среди ваших редакторов есть светлые головы. Они понимают взаимосвязь событий лучше, чем показывают это в своих статьях».
«Ты, может, думаешь, что однажды они выйдут с нами на улицы? Нет, Бруно, нет! Они и пальцем не шевельнут ради нашего дела. Они действуют только тогда, когда речь идет об их личных интересах».
«Не допустить Гитлера к власти тоже входит в их интересы. Только они этого пока не поняли. И все же тебе следует у них поучиться, Хильда. Приглядывайся к их работе. Посмотри, как они извращают правду, пока не подтянут свои материалы до уровня передовой статьи. Постарайся определить, какими средствами они добиваются такого влияния на читателей. Изучи их стиль, их манеру писать, их трюки. Ты должна у них все подглядеть!»
«И таким образом я смогу быть полезной партии?»
«Сможешь, Хильда, сможешь, и гораздо больше, чем ты думаешь. Коммунист должен понимать в своем деле не хуже самого хорошего специалиста противника».
«Обещаю тебе, Бруно, я стану хорошей журналисткой и…»
«И?..»
«И всегда буду любить лютики!»
Восхитительные праздничные дни миновали, большой букет в кувшине увял. Хильда сидела в своей прихожей в редакции «Берлинер тагеблатт». Дверь распахнулась, и в нее ворвалась Сибилла Кнайф, жизнерадостная девушка, родом с берегов Рейна. Она протянула Хильде свежеотпечатанный экземпляр:
«Детка, что же ты это вытворяешь? Я, ничего не подозревая, иду смотреть пробный оттиск, читаю новый выпуск нашей газетенки и вдруг — не верю своим глазам! Ты не могла сделать такого, не посвятив меня! Я не заслужила такого обращения с твоей стороны! Ты отправляешься в пробное плавание, дебютируешь, так сказать, выпускаешь в жизнь свое первое бессмертное творение, а меня оставляешь в неведении? Не ожидала от тебя! — Она упала в заскрипевшее под ее тяжестью кресло для посетителей и жестом обвинителя подняла газету. — Хильда, детка, не смотри на меня такими невинными глазами. Ты ведь у нас стреляный воробей. Я чуть с ума не сошла! Детка, это надо обмыть! Ты слышишь? Прекрасный повод!»
«Да в чем дело, Сибилла?»
«Что? Она еще спрашивает, негодная! Вот! Читать ты, надеюсь, умеешь? В припадке великодушия они напечатали твое первое произведение. Так как, обмоем? Я плачу. Дело стоит того!»
С бьющимся сердцем Хильда взяла газету, начала читать.
«Лес, в прекрасном одеянии самых модных весенних тонов, ожидает гостей. Королева эльфов Титания со своим супругом Обероном собирается предпринять путешествие по лесам и лугам. Она парит в воздухе над покрытыми мягким мхом тропинками в своем воздушном бальном наряде, который в следующем сезоне будет последним криком моды. Король Оберон величаво следует за ней на своем знаменитом сверкающем единороге, думая о денежных затруднениях и мечтая о завтраке с шампанским в обществе хорошеньких балерин-эльфов.
«Мой повелитель, — проворковала Титания, — позволь мне собрать небольшой букет из нежных ландышей, прекрасных голубых горных колокольчиков, замечательных желтых аконитов, очаровательных анемонов, таинственных майников, обвитых вечнозеленым плющом».
«Не забудь настурцию!» — отозвался король Оберон. Он раздумывал, как бы ему потихоньку скрыться, нырнуть в кусты, приотстать от своей верной Титании: дела требуют безотлагательно, крайняя необходимость, долг призывает меня, пойми, дорогая супруга.
Титания же, парившая перед ним, вдруг насторожилась, застыла на месте, прислушалась, вскрикнула и упала без чувств.
Оберон зычно позвал на помощь прислужников, чтобы облегчить страдания своей жены. Они явились, легкие, подобные дуновению ветерка, и быстро принялись за дело.
«Титания, — взывал Оберон, — Титания, мы должны торопиться, чтобы не опоздать к чаю. Будут показывать образцы последних парижских моделей!»
Его слова возымели действие. Титания пришла в себя и со вздохом произнесла:
«Ах, мой Оберон, это было ужасно! Я увидела двух людей и подумала, что они пришли полюбоваться лесом, лугами, цветами, весело журчащим ручьем. Отнюдь! Они беседовали о ценах на кубометр древесины, о валюте, о быстром и верном доходе. Мой Оберон, где же их разум?»
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.