Тафгай - [45]

«Нужно будет на «Физику» приналечь», - мелькнуло в голове, когда я в хорошем ритме приналёг на совсем другое. А то, если с силой Ньютоновского притяжения я ещё как-то кумекал, то с законом Ома мой спортивный мозг не справлялся.

- Бум, бум, бум, - вдруг постучали в дверь, когда уже оставалась совсем чуть-чуть покорпеть над учебниками.

Ольга Борисовна испуганно ойкнула и разогнулась. Я схватил трусики и плащ, которые валялись на моей кровати, и мысленно поблагодарив чудесную женскую моду начала семидесятых, при которой достаточно было просто поправить короткую юбочку, пошёл в прихожую.

- Дома нет никого, чё надо! – Гаркнул я, сунув трусики в карман плаща, и повесив его аккуратно на вешалку.

- Это я Василий! – Раздалось с той стороны хлипкого дверного полотна. – Открой!

- Сейчас дохулиганите, выйду в табло дам! – Громко сказал я и шёпотом добавил в сторону Ольги. – Быстрее возьми учебник и надень очки.

- Да это я, открывай! – Сосед ещё раз для убедительности подолбил в дверь.

За это время я успел натянуть футболку с трико и, улыбнувшись, открыл ворота в наше холостяцкое гнёздышко.

- А! Это ты, - впустил я соседа в комнату. - А я думал, это опять из четыреста десятой хохмят, готовиться к экзаменам мешают. Кстати познакомься, мой репетитор по литературе, Ольга Борисовна Ладина. Совершенно случайно узнал, что она большой знаток русской классики.

- Я вас знаю, вы медсестрой работаете у нас в корпусе, - кивнул головой Василёк.

Ольга растерянно улыбнулась и тоже кивнула в ответ.

- Чайник поставь, - я взял со своей тумбочки немного обгоревший металлический с деревянной ручкой сосуд для кипячения воды и вытолкнул любопытного Василька в коридор.

Затем уселся на кровать, чтобы врачиха, которая сидела на стуле смогла продолжить для меня предполагаемый частный урок.

- Трусики верни, - зашептала Оля.

- Книжку не ту взяла, - я вырвал у неё из рук учебник «Физики» и ставил вместо него «Литературу». – Не успеем трусики надеть, придётся чай пить пока без них…

- Я тоже люблю литературу, - очень быстро вернулся в комнату Василёк. – А что вы сейчас проходите?

- Ты мне лучше ответь, почему не на хоккее? – Я скосил глаза в учебник, который подрагивал в руках женщины. – Как же испытание вратарского шлема в естественных условиях?

- Да? – Отмахнулся Вася, усевшись уже на свою кровать. – Твой Данилыч все соки выпил своим зудением, сказал, что как человек, который приделывал решётку из проволоки к маске сам должен за всем проследить.

- Ясно, так на чём мы остановились Ольга Борисовна? – Я посмотрел на врачиху.

- Роман Гончарова «Обломов» - это очень актуальное на сегодня произведение, - томным учительским голосом произнесла Оля.

- Точно, - я вскочил с кровати и прошёлся. – Вся наша жизнь – это игра в «обломовщину». Например: вставляю я шлифовальную головку в глухое отверстие. Довожу диаметр под нужные допуски и посадки. Можно сказать, выхожу на пик механического процесса, а тут бац - мастер с новым заказом. Как это Василий называется?

- Да ладно, у нас, что думаешь в КБ легче? – Василёк от досады отвернулся, посмотрев в окно. – Сяду, сосредоточусь, и тут же приказ, Василий сходи туда, Василий сходи сюда. Когда при таком подходе удовольствие от работы получать? А?

- Да, нам медицинским работникам тоже не просто, - Ольга Борисовна отложила учебник в сторону. – Один больной лежит как бревно. И так его лечишь и сяк – никакой положительной реакции. А другой наоборот. К нему только прикоснись умелыми врачебными руками и сразу все жизненные функции поднимаются. Жаль только, что хорошие больные быстро выписываются. И забывают нас, медицинских сестёр.

***

Вторая игра сегодняшнего дня по жеребьёвке выпала нам с литейно-кузнечным цехом. Чисто внешне ребята производили неплохое впечатление. Главным образом мужички лет тридцати, было так же парочку парней помоложе и парочку ветеранов.

- Что скажешь, Палыч? – Поинтересовался я на разминке авторитетным мнением физорга.

- Мастеров спорта среди них нет, - пожал плечами Самсонов. – Но команда неплохая, почти все с опытом, кто по юношам бегал, кто на первенство города ещё недавно играл.

- Ясно, - сказал я и грустно подумал, что как со строителями покуражиться не получится. – Валера, надень шлем, брошу пару раз на точность! – Крикнул я нашему вратарю.

Я краем глаза оглядел автозаводской хоккейный стадион "Торпедо", который, если верить специалистам, мог вместить восемь с лишним тысяч человек. Поговаривали, что против ЦСКА могло втиснуться вообще тысяч десять. А сейчас примерно тысячи две набралось. Уже к открытию, к десяти часам утра стали подходить любители хоккея, которые соскучились за лето по этой динамичной и жесткой игре. И пока полчаса профком и комсомольская организация наговорились, тысяча уже точно была. Затем прошло две игры за попадание в сильнейшую восьмёрку. И вот наш матч - третий.

Я выложил на лёд перед собой четыре шайбы, поднял руку дав понять Валере, дескать - будь готов. Он тоже отсалютовал мне. И метров с двенадцати первый диск из спрессованной резины я залепил, красивым кистевым броском точно под перекладину. Валера махнул блином пытаясь отбить шайбу в сторону, но зацепил её лишь по касательной, поэтому черная как смоль шайба стукнулась в железную перекладину и шлёпнулась за линией ворот.