Тафгай. Книга 2 - [20]

«Вот это я понимаю! Вот это настоящее прощание с городом! А то все обиделись, как будто я у них денег занял минимум тысячу рублей и улепётываю не расплатившись».

— Оля, подожди, — я приостановил женщину, которая на мне, если бы я был жеребец, ускакала бы уже до Московского вокзала. — Я спросить хотел, у меня иногда шумы в голове бывают неприятные, может лечение есть какое от этого?

— Шумы, да, шумы, хорошие шумы, — Ольга продолжила скачку, но уже не галопом, а легкой трусцой. — А может на тебе порча? Или сглаз? Да, сглаааз, хорошооо.

— Точно, как я раньше не додумался? — Я даже разволновался, ну конечно, против такой химеры, как голос в черепной коробке может помочь такая же химера — народная медицина.

— Есть на Монастырке один знахарь, — врачиха потянулась как кошечка. — Очень хороший знахарь. Я тебе адрес напишу, но потом, дааа.

— Бум, бум, бум, — вдруг в дверь в медпункт кто-то постучал.

Ольга слетела с меня, так же быстро, как и взлетела, а я спрятался за ширму. Женские трусики, чтобы не смущать страждущего, пришлось спрятать в карман.

* * *

«Гениально, — думал я, спеша на встречу с чудом. — Значит так, знахаря зовут Волков Михаил Ефремович. Снимает сглаз, порчу, приворот. Лечит от полового бессилия, алкоголизма и прочее».

— Эй, там, в голове, — спросил я голос, широко вышагивая вдоль бесконечного заводского забора. — Слазь, кончилось твоё время! Кончилась твоя власть!

В ответ же голос загадочно отмалчивался, либо ему был до фонаря местный шаман, либо ему просто нечем было крыть.

Монастырка, куда я так стремился, раньше была необычной деревней. Дело в том, что во множественных речушках, впадавших в Оку, присутствовал бурый железняк. Его местные умельцы добывали и отжигали, поэтому в деревеньке «коптило небо» более сорока кузниц-шиповок. А кузнецы, ещё издревле считалось, якшались с нечистой силой. Во, какую мне политинформацию прочитала Ольга Борисовна, намекая на то, что колдунов здесь пруд пруди.

Сейчас же от деревни остались лишь редкие частные домики, за которыми высились новые пятиэтажки и завод «ГАЗ». Старая деревенская жизнь безвозвратно умирала, а новая городская основательно устанавливалась.

— Эй, хозяева! Есть кто-нибудь внутри?! — Я постучал в окно почерневшего от времени деревянного одноэтажного дома. — Эге-гей! Выходи, сейчас экскаватор приедет! Снесут всё к «едреней фене» и фамилию не спросят!

На мой стук и голос из сеней высунулся заспанный мужчина неопределённого возраста. Волосы с проседью, средних размеров борода, из-за которой можно было дать её обладателю и сорок лет, и пятьдесят, и даже больше.

— Сносить дом не имеете права, — устало заметил мужчина необычайным для внешнего вида звонким голосом, затем он посмотрел мне в глаза, и пригляделся к чему-то над моей головой. — Заходи, — коротко бросил он.

Я тоже посмотрел, чего надо мной происходит, но кроме безучастного неба ничего не разглядел. Внезапно, какой-то неприятный озноб пробежал по моей спине, и сразу же расхотелось входить внутрь, но отступать — было не в моих правилах.

В горнице колдуна всё было как в обычном деревенском доме. Деревянный пол, стол, табуретки, лавка и радиоточка на стене. Сразу, что бросилось в глаза — это странная иконка в углу на прибитой под потолком полке. На иконе было изображено трое святых, об этом говорили нимбы над их головами. Два мужика по краям, а в центре как бы это выразиться помягче с крестом в правой руке и с копьём в левой не человек.

— Святой Христофор Псеглавый, — подсказал нужный ответ мужчина, прочитав недоумение на моём лице.

— За что ж его в собаку-то превратили, художника что ли покусал? Ладно, это дела давние. Проблема у меня страшная, — я сел на табуретку и тяжело вздохнул. — Посторонний голос у меня в голове ерунду всякую иногда говорит, можно его сделать немым?

— Я сразу так и догадался, — загадочно проговорил колдун, рассматривая что-то над моей причёской.

«Аха, догадался. Я же сам тебе это сейчас и рассказал», — мысленно хмыкнул я.

— Давай-ка мил человек, я тебя под бубен положу, — предложил мне хозяин дома.

— Да хоть под барабан, лишь бы помогло. Куда лягать? — Я посмотрел на голую лавку, на которой я при всём желании не помещался.

— Ложись на пол, у меня метёно, — сказал колдун и скрылся за занавеской.

Я сбросил плащ, немного себе под нос поматерился, ведь в избе мыли, наверное, ещё весной и от безысходности улёгся прямо в брюках и серой рубашке на пол. «Хорошо, что одежда на мне копеечная, а то ведь потом не отстираю», — подумал я, заметив краем глаза, как колдун вынес здоровенный шаманский народно-ударный инструмент. Я такие бубны по телевизору видел в разных мистических кинофильмах и в передачах про жизнь далёких северных народов.

«Давай стучи быстрее, а то мне сегодня ещё на собрание хоккейной команды бежать, да и в вечернюю школу не плохо бы заглянуть», — сказал я про себя и улыбнулся как примерный мальчик.

Однако лежание под бубном оказалось делом не быстрым. Колдун, наверное, минут пять стучал колотушкой над моими ногами.

— Бум, бум, бум, — долбил бубен низкими частотами меня по ушам, затем знахарь из Монастырки переместился к центру моего тела и стал издавать удары более высокого тембра.