Таежный гамбит - [39]

— Вот видишь. А ты меня начальником штаба хотел, — улыбнулся Сбродов. — Может, откроем и в твоей армии академию? А что, будем твоих офицеров военной грамоте учить.

— Некогда, Василий Кузьмич, — с сожалением покачал головой Камов. — Мы свои академии в боях проходить будем.

Затрещал-таки пулемет. Сбродов поднялся и кивнул Камову:

— Пойдем, Иван Герасимович, поглядим, на что годятся твои орлы!

Они вышли из шалаша. Над головой, обламывая ветки, свистели пули. Они пригнулись и вскоре подбежали к основному пулемету. Пулеметчик стрелял прицельно, но пули уходили, видел Сбродов, выше голов наступавших, а потому не причиняли им никакого вреда. А между тем шли красные почти в полный рост, не пригибаясь, на ходу передергивая затворы винтовок. Вот только стрелять стали чаще и кучнее.

— Ложись, атаман! — и Сбродов упал рядом с пулеметчиком, подвинув его в сторону:

— Дай-ка. Я ведь говорил, чтобы не стрелял прежде положенного?

Казак подвинулся, рядом с ним упал Камов.

Сбродов приник к прицелу, подождал, пока враг приблизится на оптимальное расстояние, и плавно нажал гашетку. Первая очередь взбила землю возле ног наступавших, фонтанчики пыли взметнулись над сапогами красноармейцев.

— Видишь? — крикнул Сбродов казаку. — Пробная очередь сделана. Теперь — по цели.

Сбродов чуть приподнял ствол «максима», и второй очередью ударил точно по цели. Упал один красноармеец, другой, третий. Падали они медленно, разворачиваясь лицом к бегущим сзади, словно хотели предупредить: осторожно, здесь умелый враг, грамотный и жестокий!..

Продвижение красных замедлилось. Они нехотя стали окапываться.

— Василий Кузьмич, а ты не только моих научил окапываться, но и красных научишь! — пошутил Камов. — Ну, прирожденный учитель!

В воздухе раздалось пронзительное шипение. Звук приближался и множился. И разорвался невдалеке с сухим, устрашающим треском.

И Камов, и Сбродов узнали этот звук: шрапнель!

— Никого не задело? — поднял голову Сбродов.

Все были целы.

— Всем залечь глубже! Передать по цепи! — приподнявшись, крикнул Камов на оба фланга и снова упал.

Второй снаряд оказался осколочным. Он разорвался позади пулеметчика — там, где стоял коновод с лошадьми. Казак даже не крикнул — как стоял, так и упал подкошенный. Осколки просвистели над головами, обдав лежавших пропитанной гарью землей. Но пулемет не пострадал. Следующий снаряд не долетел, третий тоже, четвертый разорвался далеко за спинами.

— Ну и ученички! — хохотал Камов.

— Да, артиллерийской подготовкой с ними, похоже, никто не занимался, — согласился Сбродов. — Однако сейчас они встанут опять.

Так и вышло. Залегшие цепи красных вновь поднялись, но двигались уже грамотно — перебежками, хоронясь за кустики и бугры.

— Постигай науку, казак! — крикнул Сбродов и вжался в прицел.

Когда цепи подошли совсем близко, выстрелил. Передовые упали, остальные залегли.

— Будут брать не мытьем, так катаньем, — заметил Камов.

— Да, перебежками, — согласился Сбродов и кивнул направо: — Тот фланговый пулеметчик еще молчит и правильно делает. Ему бы начать вовремя, когда пообдерутся метров на сто к нам. Сумеет ли?..

— Может, я сбегаю, ваше высокоблагородие? — вызвался пулеметчик.

— Как атаман прикажет — он у тебя командор.

— Дуй, Хлынов! — кивнул Камов. — И будь там с ним, поправляй, ежели что. Он молодой еще…

Пулеметчик сорвался и взапуски кинулся на левый фланг. Пули зацвыркали над ним рьяно и густо. Пригнувшись, он нырнул в голые кусты боярышника. Немного прополз и опять вскочил. Чередуя падения и рывки, он скрылся из вида.

— Отчаянный он у меня, — похвалил казака Камов.

Красные предприняли очередной бросок — и поплатились за это еще пятью жертвами сбродовского пулемета.

— Сейчас вот, сейчас бы… — выдавил Сбродов. — Вот сейчас поднимутся, и тогда бы с фланга. Добежал ли Хлынов твой?

Как бы в ответ ему поднялись красные, но во фланг им хлестнул жесткий огонь флангового пулемета.

— Молодец Хлынов! — довольно крякнул Камов.

— Добрые казаки у тебя… Иван Герасимович… славные… — выкрикивал Сбродов в перерывах между очередями.

Не ожидая двойного огня, красные начали отползать. Сбродов, выпустив еще пару очередей, дал им возможность спокойно достичь своих позиций.

— Такая вот наука, Иван Герасимович, — поднимаясь, сказал Сбродов. — Орлы твои казаки! Хоть сейчас пойду твоим начальником штаба.

Они рассмеялись и обнялись. Вдали, над красными позициями, протрубил сигнал к отходу.

— Смотри-ка, и у них педагоги есть настоящие, — кивнул Камов в сторону красных.

— Правду ты, видимо, сказал, Иван Герасимович. Военспец у них подвизается, не иначе, — задумался Сбродов и грустно добавил: — Что же нас разделило-то в конце-концов?

14

Весть о разгроме хабаровского подполья принес во Владивосток капитан Брындин. Он рассказал о случае в порту, об арестах офицеров. Сам он еще три дня скрывался в Хабаровске, пытался помочь семьям арестованных и только после этого скрылся из города.

— Что с Василием Кузьмичом? — нетерпеливо перебил его Мизинов.

Они сидели втроем у генерала Вержбицкого и пробовали пить чай. Не выходило, на душе было не то.

— Полковник Сбродов успел бежать из города, — ответил Брындин.