Таежная полиция - [62]

– Люди нехорошие повстречались в тайге. Вообще-то, они раньше повстречались, и пришлось в тайгу идти прятаться. Но, как видите, нас и там нашли.

– Много в этом мире зла и по сей день, – глубокомысленно заметил старик. – А девка-то тебе кто? Жена али дочь?

– Просто знакомая, – ответил Гуров и задал вопрос сам, чтобы сменить тему разговора: – А вы кто же такие будете?

– Мы-то? Люди, аль не похожи?

– Я не о том, – улыбнулся Гуров. – Вас какая нужда занесла тут жить? Вдали от людей, от города. Староверы, что ли?

– А вера, мил-человек, она всегда одна. Не бывает веры старой аль новой. Люди бывают, от того и вся беда в этом мире.

– А как же вы тут живете одни? Ведь тайга, наверное, не все дает, что нужно для жизни. В город ездите за покупками?

Насчет покупок Гуров брякнул зря, он это сразу понял. Покупать надо на что-то, а эти люди наверняка тут живут не один десяток лет. Может, и пенсии у них никакой нет.

– Добрые люди по-христиански помогают, не оставляют. Кто соли привезет, кто керосину, патронов подарит для ружьишка… А так нас земелька кормит.

– А часто к вам добрые люди наведываются? – оживился Гуров.

– Когда два, когда три раза за лето.

– В город мне надо, мужики. Очень срочно надо.

– Не на чем тебе. Лошадь-то твоя обезножела. Подкова у нее расшаталась, копыто попортила. Надо дать зажить, а то подохнет животина.

– А пешком?

– Можно и пешком, только сдается, что тайгу ты плохо знаешь. Как дорогу-то найдешь? Тут ведь не один день идти надо.

– Приспичит, так и найду, – угрюмо ответил Гуров. – По солнцу найду.

– По солнцу можно. Только обманчиво оно, солнышко-то. Да и не ходят в тайге поодиночке. А как ногу подвернешь или другая беда случится?

– Слушайте, мужики, а у вас рации случайно нет? – на всякий случай спросил Гуров. – Про мобильный телефон и не спрашиваю.

– Оно нам и без надобности, – ответил второй старик. – Тебе, никак, до людей надо добраться, чтобы сообщить? Может, тебе и не в город надо. Есть тут место и поближе, где люди есть. Может, через них как сообщишь свое дело.

– Что за место? Где?

– Недалече, километров сорок отсюда. А место это нехорошее. Давно, лет десять, может, тому назад, устроили там захоронение какое-то, или могильник. По-разному, мы слышали, называли. И так и эдак называется плохо. А место гиблое. Живность всякая оттуда ушла, и Куманка, речка наша, обмелела год спустя. Огородили там проволокой ржавой и возят по рельсам туда-сюда бочки большие.

Гуров слушал и кивал. Его это очень устраивало. Судя по рассказу малограмотных стариков, там был либо завод по утилизации химических отходов, либо в самом деле могильник, захоронение этих же самых отходов. В любом случае там есть обслуживающий персонал и там должна быть связь. Только вот Татьяна!

– Ежели беда у тебя в самом деле, то о девке своей не беспокойся. Наши бабы выходят ее, на ноги поднимут. А там или сам вернешься, или люди добрые в город вывезут. А здесь ее никто не обидит.

– Спасибо вам, мужики, за приют, за доброту вашу, – искренне сказал Гуров. – Всем бы людям быть такими, насколько жить было бы легче.

– А ты не кручинься, молодец, – усмехнулся старший старик. – Легкая жизнь, она только во вред. Нету пользы от легкой жизни. Вона, и электричество изобрели, и машины всякие, а легче стало жить от этого? Легко живется тем, кто в труде живет. От землицы оно и на душе легко, и работается легко. И помирать легко, в согласии с миром и людьми.

Однако не так легко живется только в труде, да без электричества и машин. Это Гуров понял уже поздно вечером. Он сговорился со стариками, что они соберут его в дорогу, и на следующее утро с рассветом он отправится в путь, а Татьяну оставит пока здесь. Девушке сыщик все рассказал честно, и она согласилась пока пожить в этом странном поселке из трех домов. Ей стало немного лучше, и, как врач, признаков воспаления легких она у себя не наблюдала. Женщины были добры к ней, ухаживали душевно, как за своей родной. Татьяна только попросила, чтобы перед уходом Гуров зашел к ней попрощаться.

Гуров сидел на завалинке и курил перед сном. Ночь была звездная и холодная. Он кутался в старый ватник и смотрел на небо, думая о своих делах и Алине, которую он так и не смог уберечь. Где она сейчас, что с ней?

– Дядечка, – тихо сказали совсем рядом.

Гуров повернул голову и увидел ту самую женщину, которая первая попалась ему на глаза утром. Теперь-то он знал, что ей не тридцать-сорок, а всего лишь двадцать шесть лет. Она была почти ровесницей Татьяны и Алины, но выглядела намного старше. Вот вам и жизнь в ладу с миром, людьми, собой и Богом… Девка сейчас выглядит как взрослая баба, а лет через десять старухой станет.

– Дядечка, вы завтра от нас уйдете?

– Да, Авдотьюшка, ухожу завтра, – назвал девушку Гуров так, как ее называли другие женщины.

– И не вернетесь больше?

– Кто знает, – задумчиво ответил Гуров. – Таня с вами не пропадет. Если и не смогу вернуться, вы ей сами поможете в город попасть. К вам ведь егеря и лесники наведываются.

– Вы за Танечку не беспокойтесь, дядечка, – взволнованно заговорила девушка и подсела к Гурову совсем близко. – Я ведь о другом сказать хотела…