Табу - [38]

Люси наконец взяла себя в руки, и ее глаза вновь обрели осмысленное выражение.

— Понятно. Я разберусь с этим.

Рейли наблюдала, как Люси, присев у плиты на корточки, надела резиновые перчатки, прежде чем вынуть из чемоданчика фонарь.

Хорошая девочка, подумала Рейли, быстро учится.

Потом повернулась к Гэри, который выглядел куда собраннее и уже начал осмотр палатки.

— Внутри, как кажется, два спальных мешка. Часть полицейских осматривают прилегающую местность, чтобы выяснить, нет ли поблизости второго трупа. Существует, однако, шанс, что этот парень ночевал, так сказать, со своим врагом. Поэтому прочешите здесь все словно частым гребнем.

— Нет проблем.

— Необходимо работать с максимальной эффективностью и быстротой, — сказала ему Рейли. — Этот парень мертв уже довольно давно, и мне вряд ли стоит повторяться, указывая на то, как быстро утрачиваются улики и искажается место преступления.

Тем временем находившиеся под присмотром полиции Марк и Ребекка Уорд — пара, наткнувшаяся на привал туриста, — сидели на заднем сиденье автомобиля с двумя ведущими мостами. Только такие автомобили могли взбираться по каменистым дорогам высоко в горы. Невольно закрадывалась мысль, что джипы и внедорожники служат лишь для того, чтобы доставлять людей к месту преступления и увозить их оттуда. Принадлежавший паре йоркширский терьер по кличке Банджо сидел на заднем сиденье между хозяевами. Марк запустил пальцы за ошейник, почесывая псу шею и одновременно придерживая, чтобы тот не убежал.

Крис радовался представившейся возможности поговорить со свидетелями почти сразу после обнаружения ими трупа. Обыкновенно на показаниях сильно сказывался временной фактор, лишавший их непосредственности. Свидетели успевали обдумать произошедшее, проникнуться разного рода страхами и узнать мнение знакомых или средств массовой информации по данному поводу.

— Здравствуйте. Марк и Ребекка, если не ошибаюсь? — сказал Крис, присаживаясь на переднее сиденье и глядя на свидетелей в промежуток между подголовниками. — Я детектив Делани, а это детектив Кеннеди. Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, если, конечно, вы в состоянии сейчас разговаривать.

Мужчина и женщина, которым предстояло беседовать с детективами, сидели с бледными осунувшимися лицами. Ребекку сотрясала нервная дрожь, женщина хранила молчание. Марк же медленно поднял глаза и коротко кивнул. Кто-то из полицейских дал им одеяла, и Ребекка куталась в одно из них, как будто причиной ее дрожи был холод, а не ужасный запах и вид разлагающегося трупа Джерри Уотсона.

Кеннеди в машину не сел и стоял рядом с открытой дверцей, держа в руках блокнот и ручку.

— Лучше всего, если вы сами расскажете о том, что с вами случилось. Все, что запомнили.

Марк похлопал Ребекку по руке:

— Поговори об этом. Разговор поможет тебе освободиться от увиденного кошмара.

Ребекка продолжала молча кутаться в одеяло.

— Ладно, я расскажу что помню, — сказал Марк, решив взять инициативу на себя. — Мы часто привозим Банджо в лес, чтобы он мог побегать на приволье и полазать по норкам, ведь дома мы обычно водим его гулять на поводке.

Банджо, услышав свою кличку, а также слова «побегать» и «гулять», навострил ушки и поднял голову. Затем радостно вывалил наружу язык и облизал свой мокрый нос. Если бы не пес, подумал Крис, труп лежал бы здесь необнаруженным еще довольно долго.

— Мы обычно останавливаем машину на лесной дороге, так как большинство других, более узких дорожек и троп очень грязны в это время года.

Ребекка погладила Банджо по голове и подключилась к разговору.

— После прогулки мы возвращались к месту пикника, который решили устроить рядом с машиной. Неожиданно я заметила, что Банджо нигде не видно. Мы стали звать его, но он не прибежал к нам и не откликнулся. Тогда мы с Марком двинулся назад — туда, откуда пришли, продолжая громко звать собаку.

— Обычно он сразу прибегает, когда его позовешь, — добавил Марк. — Через некоторое время я услышал лай и, заметив шевеление в зарослях папоротника у вершины холма, снова окликнул его. Подумал, что он увлекся, преследуя какое-то животное, или раскопал крысиную нору. На природе так много всевозможных раздражителей и разных запахов, что он буквально шалеет от всего этого.

Ребекка едва заметно раздвинула губы в улыбке.

— Пробираясь сквозь заросли кустарника и папоротника, мы продолжали звать Банджо, смеясь над его проделками, и увидели палатку только тогда, когда добрались до плоской вершины холма.

Она указала на проплешину среди зарослей, сквозь которые продирались джипы из команды горных спасателей. От места, где остановились машины, до крохотного плато было около двухсот ярдов.

— Сначала мы не собирались к ней подходить, — добавил Марк.

— Почему?

— Было еще слишком рано, и нам не хотелось тревожить ее обитателей, нарушать их уединение, будить. Я снова позвал Банджо, который к тому времени уже крутился у палатки, что-то там вынюхивая, а потом вдруг задрал ногу у самого полога…

— Чуть не умерла тогда со стыда, — сказала Ребекка. Она уже не казалась слишком бледной, на щеках появился легкий румянец. — Ведь я еще ничего не знала…