Таблетка от старости - [37]

– Эх, мудрёно-то все как! – Акбар сладко потянулся. – Где бы мне такого папу найти?

– Тебе-то папа зачем? Ты и так на всем готовом. Лучше скажи, что в поселке? Чего слышно?

– Да кто ж его разберет? Поселок-то вон аж где, а я тут, у себя на посту. Вот участковый у нас давеча был. Грозился. Я, сами знаете, людей в форме очччень уважаю, просто сил нет, как уважаю, но участкового нашего мне всегда хочется взять за шкирку и дать ему этот, как вы недавно сказали коршень. Чтоб летел он на своем Уазике куда подальше. Аж до самой Караганды.

Пень понимающе ухмыльнулся.

– Не торопись, – сказал он, расправив усы и погладив бороду. – Успеешь еще со своим зубоприкладством. Я в нем чую зерно.

– Навозну кучу разрывая, петух нашел алмазное зерно, – продекламировал Акбар и попытался плюнуть. Попытка не удалась, так как собакам плеваться не положено.

– А хоть и в навозе. Зерно пропасть не должно.

– Хорошо, пусть живет. Зерно! Ну, надо же. Анекдот: младший лейтенант Петров – алмазное зерно. Говенное он зерно, вот что я вам скажу.

– Повременим. В нашей реальности есть несколько вариантов развития младшего лейтенанта. Время покажет, куда он разовьется.

– Как бы не опоздать.

– Это невозможно.

– А скажите, чего там в нашей реальности у хозяйки с клиникой получится? Пронзите, так сказать, пространство и время. Очень хотелось бы, чтобы у неё все было хорошо.

– Так и будет. У неё и сейчас уже все хорошо, а будет еще лучше. – Пень поднялся на ноги, отряхнулся и уселся рядом с Акбаром. Из-за пазухи он достал плоскую фляжку, отвернул пробку и предложил фляжку Акбару.

– Издеваетесь. – Акбар обиженно отвернулся.

Пень глотнул из фляжки и крякнул:

– Эх, хорошо пошла! Забористая. Гуки делают на берёзовом соке.

– Гук, гук, – послышалось из лесу.

– Ваше здоровье, – ответил пень и отхлебнул еще.

– Но ведь прежний хозяин пансионата тоже ничего себе мужичонка был, обстоятельный, – продолжил Акбар, стараясь не смотреть на фляжку. – А не выгорело у него с пансионатом.

– Так не особо-то и хотел. Вот и не пошло дело. – Пень спрятал фляжку за пазуху, как не было её. – Он же для себя и своих друзей пансионат строил, а хозяйка новая о себе иногда и забывает вовсе. Для людей старается. И имя у нее хорошее – Вера.

– Может, поможете хозяйке нашей? Фею пошлете, или еще кого?

– Может, и помогу. От нее зависит. А «еще кто» около нее уже есть.

– Кто ж это?

– Ты в лужу давно заглядывал?

– Я, что ли? – Акбар нахмурился.

– Ты. Кто ж еще?

– Но я же страж места.

– Вот и стереги. У хорошей хозяйки и месту хорошо.

– Скажите, а вот говорят, собаки такие есть до того маленькие, что в сумке их носят. Правда это? Или выдумки?

– Такие собаки есть.

– Вот бы поглядеть. Хоть одним глазком. А что же они тогда стерегут? Такие маленькие. Кошельки или сумки?

– Сами себя они стерегут. Дорогие очень. Ты не забывай, что не каждая собака страж. Большинство собак – обычные собаки. Гав-гав– и мимо.

– Да уж. Пустобрехи. Иногда в поселке, как заведут брехню, даже у нас в коттеджах слышно.

– А тебя, что ли, в коттеджи приглашают? – удивился пень, даже брови поднял.

– Вера, хозяйка. Тайком от Ашрафа. – Акбар усмехнулся. – Она всерьез думает, что Ашраф мне хозяин. И как нет его, так зовет у камина в тепле полежать, да вкусное чего съесть. Она даже гладит меня, бывает, и за ухом чешет.

– Ты, смотри, сильно-то не увлекайся. А то не ровен час станешь диванной собакой и будешь стражем дивана. Держи дистанцию.

– Так я, это, изредка. – Акбар тяжело вздохнул. Представил, как хорошо было бы быть при Вере диванной собакой. Но тут же взял себя в руки, вспомнив свое лесное хозяйство и ямы, которые еще предстояло нарыть. Нет, такое невозможно, чтобы маламут лес на диван поменял. – Пойду, пожалуй, пора мне. – Он поднялся, стряхнул с брюха прошлогоднюю листву и поклонился пню.

– Валяй. За Ванькой там присмотри при случае. Он хоть и оболтус, но герой положительный.

– Присмотрю, как же ж, его без присмотра оставлять никак нельзя. Стареет он.

– Ничего. Я что-нибудь придумаю. – Пень повернулся к Акбару спиной и скрылся в чаще.

* * *

К лету ремонт в клинике «Вечная молодость», наконец, закончился. Впрочем, деньги у Веры тоже подошли к концу. Два юных хирургических дарования успешно стажировалось в Италии за Верин счет. Учились подтягивать подбородки и скулы с помощью специальных нитей. Операция эта производилась под местным наркозом, так что никакими такими страшными последствиями Вериному бизнесу не угрожала. Лицензию Светка Михайлова Вериной клинике сделала, и лицензия это красовалась в мраморном холле около рецепции.

Горничных узбекской национальности Ашраф нашел в соседнем поселке в общежитии совхозных рабочих. Совхозные рабочие все, как один теперь были узбеками. И пастухи, и трактористы, и скотники. Их узбекские жены тоже работали, где придется. Кто в поле, а кто на уборке. Ашраф категорически настаивал именно на горничных-соотечественницах. Говорил, из соображений безопасности. Ведь узбечка никогда чужого не возьмет, не то что местные разбитные девки. Опять же о том, что в клинике видела, местной шпане узбечка вряд ли доложит. Горничные старались изо всех сил и терли пустые помещения так, что в клинике все сверкало.