Таблетка от старости - [36]

Акбар отпрыгнул в сторону и уселся на солнышке.

– Так я думал, что вам пользительно. – Чего? Душ из собачей мочи?

– Ну, удобрения же. – Акбар почесал у себя за ухом.

– Ты, это, удобряй мелочевку всякую, а к старшим не лезь. Коршень получишь.

– Это чегой-то? – удивился Акбар.

– Это смесь пенделя с подзатыльником. Специально для собак разработано. – При этих словах пень тоже переместился на солнышко, – Ну, чего там у вас в пансионате положительного?

– Так, хозяйка новая. Вера.

– Это я и без тебя знаю. И как она на твой взгляд?

– Добрая. – Акбар мечтательно закатил глаза, представляя сардельку, которой его регулярно потчевала Вера. – Но неукомплектованная. В смысле, как мой Ашраф. Без пары. Глаза усталые. А нельзя их вместе укомплектовать? У них вроде бы взаимопонимание.

– Нельзя, никак нельзя, не пара они.

– Жаль. Хорошая она, и старается.

– Это правильно. Пусть старается. Я с вашей стороны настоящий порядок и материнскую любовь чую. А Ванька чего? Про него что слышал? Говорят, опять с женой развелся.

– Угу. Страдал на снегоходе. Туда-сюда, туда-сюда. Чуть шлагбаум нам не порешил. Ашраф ругался, а Вера переживала.

– Это хорошо, что страдал. Может, научится, наконец, баб выбирать, а то тянет его все время на каких-то … – Пень задумался, окинул Акбара суровым взглядом из-под нахмуренных бровей. – Сучек. Извини, – наконец произнес он со значением.

– Извиняю, так как понимаю глубинный смысл, который вы вкладываете в это слово. Хотя, могли бы подобрать какой-нибудь синоним. Зараза, например.

– Нет. Зараза для Ванькиной лярвы не название.

– А что? Лярва вполне себе название подходящее. А еще лучше курва. – Акбар даже облизнулся, представив себе эту курву. Курва виделась непременно в перьях или даже курвой-гриль.

– Хорошо, пусть будет курва, – согласился пень. – Одно неясно, почему страдать надо непременно на снегоходе.

– Так они и с горя, и с радости всё на снегоходах норовят.

– Точно, Ромашин со своими гостями совсем с цепи сорвался. Раньше люди от радости за встречу выпивали, закусывали, песни пели народные, танцы танцевали под мелодии и ритмы зарубежной эстрады. А сейчас зальют глаза на снегоходы повскакивают и давай по лесу гоняться, только успевай от них уворачиваться. Потом петарды да салюты запускают и только после этого идут песни в караоке орать. До танцев у них дело так и не доходит. Падают под утро обессиленные, а к вечеру опять – снова здорово!

– Может Ромашину урок какой-нибудь наглядный учинить, он ведь со своими гостями всех Гуков нам тут распугает.

– И Гуков, и Затейников.

Словно в подтверждение этих слов пня из лесу послышалось:

– Гук, гук.

– Слышу, слышу, – ответил пень лесу. – И вам не хворать.

– А чего? – Акбар продолжил свою мысль. – С вашими-то возможностями и снегоход перевернуть можно, и петарду запустить заковыристо. Чтоб она за самим Ромашиным по всему лесу гонялась.

Пень хмыкнул, видимо представил упитанного депутата Ромашина, убегающего от петарды.

– Нельзя нам рукоприкладством заниматься. Никак нельзя.

– И зря. Вот они и распоясались. Ни шиша не боятся. НИ ШИ-ША! А Шиша бояться надо.

– Не бояться, а уважать, – возразил пень.

– Один хрен. Я вот на своем участке ям нарыл и еще нарою столько, чтобы ни одна зараза на снегоходе не проехала. Даже Ванька! Да еще не то, что рукоприкладством балуюсь, я самым настоящим зубоприкладством занимаюсь. В исключительных, конечно, случаях. Так ведь уважают. И Гуки с Затейниками к нашему месту от того так и льнут. И хорошо у нас.

– Да ты там уже целую линию Маннергейма устроил.

– Особенности породы использую. Маламуты склонны к ямокопательству. Я это дело страсть, как люблю. Вот и вам надо свои возможности использовать. В смысле, если что не так, хрясь по кумполу! Ваши возможности ведь не чета моим.

– Тебе можно возможности использовать, а мне никого по кумполу бить нельзя. Именно потому, что возможности мои, действительно, безграничны. – Пень завалился на бок рядом с Акбаром и подпер голову рукой. – Отправлю-ка я, пожалуй, Ромашина отсюда подальше. На повышение. В столицу. В город-герой, порт пяти морей Москву.

– Ха! Он это повышение неделю праздновать будет, а то и месяц. С петардами.

– Это, смотря какое повышение. Бывает, что и повышение не в радость. Он тут у нас поближе к кухне, да подальше от начальства, а мы его в самый эпицентр засунем. В Кремль. Пусть повертится.

– А правда говорят, что этот Ромашин практически БОМЖ и настоящий Альфонс? И дом этот вовсе не его, а жены?

– Теперь все политики БОМЖи и Альфонсы. Вынуждены жить за счет жены и на её жилплощади. У нашего Ромашина из имущества всего-то и есть, что автомобиль марки «Запорожец» да комната в коммунальной квартире. Так что он не совсем БОМЖ. Прописка какая-никакая у него имеется.

– У него еще личная помощница есть в норковой шубе на автомобиле БМВ. Я сам видел.

– Есть. Это точно. Как депутату без личной помощницы? Никак нельзя.

– А помощница эта тоже богатая, как жена Ромашина? Тоже бизнесвумен? Я так понял, она Ромашину деньги на электричество дает.

– Нет, она не бизнесвумен. Личным помощницам, обычно, всё папа покупает. У них папы-пенсионеры всю жизнь копят и на бриллианты дочкам, и на квартиры, и на БМВ, и на дом где-нибудь в Финляндии.