— Конечно, финансовое положение у вас хуже некуда. Но, думаю, вы справитесь. — Хилл говорил спокойно, будто вел деловые переговоры, а Джудит чувствовала себя униженной, как никогда. — Между прочим, — доверительно сообщил Хилл, — мне не нужна любовница. Я хотел предложить вам стать моей женой.
Джудит оцепенела. Похоже, он снова развлекает себя за ее счет. Но какую игру ведет на этот раз?
— Что вы сказали? — на всякий случай переспросила она.
— Я прошу вас выйти за меня замуж.
— Вы пьяны?
— Нисколько. Садитесь.
Сесть ей действительно необходимо — кружилась голова, подкашивались ноги.
— Но почему?.. — выдавила Джудит еще один вопрос.
— Мне далеко за тридцать. Я устал искать развлечений на стороне, мне нужна жена.
Однако Джудит интересовало совсем другое.
— Но почему вы делаете предложение именно мне?
— Вы честная, преданная. Умеете держать слово. Я имею в виду обещание, данное вами отцу. Мне нужна жена, на которую можно положиться.
Так подыскивают делового партнера, а не женщину, на которой собираются жениться, мелькнуло у Джудит в голове. А Хилл продолжал:
— Вы красивая, сексапильная. Прошлой ночью мне до смерти хотелось заняться с вами любовью. — Легкая улыбка появилась в уголках его рта. — Впрочем, «любовь» — не то слово. Скажем так: я хотел вас прошлой ночью и хочу сейчас. Я человек не эмоциональный, и браки по любви не вызывают во мне доверия. Все искрометные чувства быстро проходят. И, судя по тому, что я вижу вокруг, любовь очень скоро превращается просто в дурную шутку.
— Как в моей семье, — с горечью заметила Джудит.
— Сейчас вы ни с кем не связаны, — продемонстрировал Хилл осведомленность. — У вас были серьезные увлечения?
— Серьезные? — иронически переспросила Джудит. — Вы хотите знать, спала ли я с кем-нибудь? Вам нужна девственница?
— Я хочу знать, не считаете ли вы себя с кем-нибудь связанной, — спокойно пояснил Хилл. — Не пылает ли в вас яркий огонь безответной страсти.
Джудит усмехнулась. Кому, как не ей, знать: любовь — это ловушка. И она сказала:
— Даже если бы я не имела перед глазами печальный пример сестры и матери, разве я похожа на особу, которая может без памяти влюбиться?
— Пожалуй, нет. Во всяком случае — не с таким подбородком. — Хилл улыбнулся, и Джудит показалось, что его пальцы скользнули по контурам ее лица. — Хороший овал, чудесная кожа, но этот упрямый подбородок… Нет, на сентиментальную дамочку вы не похожи.
Мы играем в какую-то сумасшедшую игру, подумала Джудит и бросилась в атаку:
— А как насчет вас? Вы когда-нибудь влюблялись без памяти?
— Без памяти — никогда. Мы ведь только что пришли к заключению: любовь скорее зло, чем добро.
Тем не менее Джудит не понимала, почему этот богатый, невероятной привлекательности мужчина выбрал именно ее.
— Наверное, я не просто пьяна, я пьяна вдрызг, потому что, на мой взгляд, ваши доводы лишены всякого смысла. Да, я стараюсь честно выполнять то, что считаю своим долгом. Я вам нравлюсь — пусть. Я никогда не перепутаю секс с любовью — и это верно. А все-таки недостаточно, чтобы жениться на мне.
Хилл взял Джудит за руку. Его прикосновение пронзило ее, будто электрическим током, разбудив в ней бурю противоречивых ощущений — вожделение, тревогу, страх… Ничего похожего на то слабое влечение, которое она время от времени испытывала к другим мужчинам.
— Вполне достаточно, — возразил Хилл. Джудит была сейчас не в том состоянии, чтобы спорить, и только спросила:
— Вы дадите мне время подумать?
— У вас-то время есть, чего не скажешь о муже вашей сестры.
Предложение Роберта Хилла, если он говорит всерьез, могло бы стать для всех спасением. Но сейчас нужно проститься с ним и хорошенько подумать, потому что все это кажется какой-то нелепой шуткой. Не более того.
— Извините, но я хотела бы поехать домой, — сказала Джудит.
— Я вас отвезу, — предложил Хилл, не делая попытки ее удержать.
— Спасибо.
У дома Джудит Хилл, открыв дверцу машины, помог спутнице выйти. Джудит еще раз поблагодарила его.
— Подойдите к окну и дайте знать, что все в порядке, — попросил он. — Завтра, около полудня, я к вам заеду. Вы должны дать мне ответ.
Поднимаясь по лестнице, Джудит твердо решила ни матери, ни Луиз ничего не говорить. Они едва ли ей поверят — она и сама-то этому не верит, — но будут охать и ахать и часами обсуждать одно и то же. Прежде самой нужно разобраться в ситуации.
Луиз лежала на диване в гостиной, дверь в спальню была приоткрыта.
— А где мама? — спросила Джудит.
— Я сказала, что она может вернуться к себе, она и уехала. Правда, Джуди, мне так спокойнее. А что у тебя? Он предложил тебе работу?
— Ну… О! Чуть не забыла.
Джудит вышла в спальню и посмотрела на улицу. Роберт Хилл по-прежнему стоял около машины. Она открыла окно, помахала и улыбнулась, давая понять, что у нее все в порядке. В ответ он поднял руку, дескать, сигнал принят.
Джудит глубоко тронуло его внимание. Всю жизнь ее подстерегали проблемы, и всегда ей приходилось решать их в одиночку. И только сейчас, случись что, она не осталась бы без поддержки. Джудит вернулась в гостиную.
— И что это за работа? — снова спросила Луиз.
И Джудит начала фантазировать:
