Сыщик Путилин - [12]

— Увы, мой друг, на этот раз я никого не могу взять с собой туда, куда собираюсь. Дай бог, чтобы хотя бы мне одному удалось туда проникнуть!

— Стоило мне тогда понапрасну тащиться в Москву… — недовольно проворчал я.

— Не говори так. Ты и мой милый Х. — вы можете мне оказать существенную помощь. Слушайте. Пока я окончательно не убедился в правильности своего предположения, я по многим соображениям не хочу обращаться за содействием к моим московским коллегам. Вдруг знаменитый гастролер оскандалится! Конфуз выйдет… Я оставлю вас неподалеку от того места, куда постараюсь проникнуть. У меня есть сигнальный свисток с очень резким звуком. Если вы его услышите, можете с револьверами наизготовку немедленно бросаться ко мне на помощь. Кстати, голубчик Х., вот вам приблизительный план.

И Путилин подал агенту листок бумаги, на котором было что-то начертано.

Перед тем как надеть пальто, в каких обыкновенно ходят мещане, Путилин облачился… в белый плащ-хитон с изображением красных чертей.

— Это что такое? — попятился я от него.

— Мантия Антихриста, любезный доктор! — тихо рассмеялся Путилин. — Кто знает! Быть может, она избавит меня от необходимости прибегать к револьверу. Последнее было бы весьма нежелательно. Ну, а теперь в путь!

Была половина двенадцатого, когда мы покинули нашу затрапезную гостиницу и углубились в глухие улицы и переулки этой удаленной от центра московской слободы. Темень стояла страшная. Не было видно ни зги. Улицы были совершенно безлюдны. Только время от времени откуда-то из-за заборов доносились злобный неистовый лай и вой цепных собак. Вскоре мой отважный друг замедлил шаг.

— С минуты на минуту мы подойдем к нужному месту.

Перед нами, на левой стороне улицы, черной массой высился дом, за ним тянулся ряд построек. Все это скопление сооружений было обнесено высоким дощатым забором.

— Ну-с, господа, я встану здесь, у ворот. Вы переходите на другую сторону. Вы помните, Х., тот забор, окружающий пустырь, который мы с вами вчера осматривали?

— Еще бы, Иван Дмитриевич! — с готовностью ответил агент.

— Ну, так вы с доктором за ним и притаитесь.

Время тянулось медленно. Где-то послышался крик первых петухов. Почти одновременно с их криком на пустынной улице стали вырисовываться темные силуэты людей. Они крадучись, боязливо подходили к воротам таинственного дома, в котором не светилось ни малейшего огонька.

Поскольку, господа, я люблю рассказывать связно и последовательно, то позвольте мне теперь продолжить историю со слов самого великого сыщика — Ивана Дмитриевича Путилина. Вот что он поведал мне о своем смертельно опасном посещении этого таинственного дома.

В страшном «Сионе» — мантия Антихриста

Я, рассказывал он, зорко вглядывался в ночную тьму. Лишь только я увидел приближающихся людей, как сейчас же трижды постучал в ворота.

— Кто там? — раздался тихий голос.

— Человек божий… — так же тихо ответил я.

— А куда путь держишь?

— К самому батюшке Христу.

— А почто?

— По пиво духовное, по источник нетления.

— А сердце раскрыто?

— Любовь в нем живет.

— Милость и покров. Входи, миленький!

Ворота, или, вернее, калитка в воротах распахнулась, и я быстро направился внутрь, пробираясь по узким переходам в особую пристройку к нижнему этажу, выдвинувшуюся своими тремя стенами во двор и представлявшую из себя нечто вроде жилого летнего помещения. Тут, занимая почти все пространство пристройки, был навален всевозможный домашний скарб.

Услышав за собой шаги, я спрятался за ткацким станком. Мимо меня прошел высокий детина. Подойдя к углу, он быстро поднял крышку люка и скрылся в нем. Через минуту молодец вылез оттуда.

— Еще никого из деток там нет… — довольно громко пробормотал он, выходя из пристройки.

Быстрее молнии бросился я к этому люку. Дверца его теперь была открыта. Я спустился по узкой лесенке и попал в довольно обширную подземную комнату, слабо освещенную и разделенную дощатой перегородкой на две части. Там не было ни души.

Я быстро вошел в смежную, еще более просторную и ярко освещенную паникадилом подземную комнату. Тут тоже никого не было. В переднем углу, перед божницей, с завешенными пеленой иконами стоял большой, накрытый белоснежной скатертью стол с крестом и Евангелием посередине.

Я стремительно забрался под него. К моему счастью, он был на простых ножках, без перекладины, так что я спокойно уместился под ним. Но из-за спадавшей почти до пола скатерти я не мог ничего увидеть! Тогда я осторожно прорезал в скатерти маленькую дырочку, в которую и устремил лихорадочно-жадный взор. Не прошло и нескольких минут, как в странную, таинственную комнату стали входить люди обоего пола в необычных облачениях. Эти люди были одеты в длинные белые коленкоровые рубахи до пят.

— Христос воскресе!

— Свет истинный воскресе!

— Сударь-батюшка воскресе!

— Царь царям воскресе! — посыпались странные взаимные приветствия.

Я не буду тебе сейчас за недостатком времени рассказывать подробно все, что делали эти субъекты. Скажу только, что вдруг я побледнел и задрожал от радости. Я увидел среди собравшихся изуверов старшего приказчика и Аглаю Тимофеевну. И один, и другая были одеты в такие же белые рубахи. Красавицу Обольянинову все величали, помимо «сестрицы», еще и титулом «Богородица».