Сыщик на арене - [18]

– В поисках чего? – в недоумении уставился на меня Бартоломео.

– Всего, что покажется подозрительным!

– Ясно, шеф! – ответил кот и был таков.

– Для тебя, Флойд, – повернулся я к обезьяне, – у меня тоже есть задание. Ты ведь запросто можешь выбраться из этой клетки, верно?

Флойд проворно подскочил к двери, просунул свою маленькую ручку между прутьями решетки и ловко отодвинул засов.

– Нуль проблемо, – сказал он.

– Прекрасно! Тебе нужно заняться тем же, что и Бартоломео, но только здесь, в цирке. Нам нужно знать, о чем говорят между собой артисты. Возможно, у кого-то из них появились подозрения, которые могут подтолкнуть нас к разгадке. Понятно?

– Понятно! – сказал Флойд и исчез.

– Well, а нам что делать? – нетерпеливо проблеяла О’Нелли.

– Мы останемся здесь и будем удерживать позицию, – распорядился я. – Если еще кто-то уйдет, это будет слишком заметно. А у нас ведь тут, в конце концов, секретное расследование.

На лице моей собеседницы отразилось разочарование. Но делать нечего – если еще и эта коза сейчас куда-то поскачет, мы себя сразу же обнаружим. Ведь О’Нелли, в отличие от Флойда, не заметить практически невозможно, даже если крепко зажмуриться.

Казалось, с тех пор как эти двое ушли, прошла целая вечность.

Первым объявился Флойд. Совершенно ошарашенный, он едва мог говорить и прямо захлебывался от волнения.

– Вы не поверите, – пропищал он, – Чарли вернулся!

– Так значит, все в порядке, напрасно волновались, – буркнул Паташон.

– Я так не думаю, – возразила обезьянка. – Полицейские привели его обратно и сказали, что он не должен покидать парк до завершения расследования!

– И что же это… – начал Ромео.

– …означает? – закончила Джульетта.

Все посмотрели на меня.

– Видимо, – объяснил я, – они все еще подозревают Чарли, однако не могут ничего доказать. Поэтому с него взяли подписку о невыезде – так называется распоряжение, чтобы он все время был у них под рукой, если вдруг понадобится.

– Бедный Чарли! – запричитал Флойд. – Балотелли тут же вызвал его к себе и отругал на чем свет стоит. Он, мол, создает проблемы, а Балотелли проблемы ни к чему. Люди теперь будут думать, что в цирке орудуют воры, и никто больше не придет на представление.

– И что Чарли на это ответил? – поинтересовался я.

– Он все повторял, что это не он, что он не вор и ни в чем не виноват. А под конец даже заплакал.

Мы растерянно переглянулись.

– А еще что-нибудь тебе удалось выяснить? – спросил я.

– Не-а. – Флойд с сожалением пожал плечами. – Конечно, среди цирковых эти кражи – тема для разговоров номер один. Но все совершенно сбиты с толку и никто понятия не имеет, как это случилось. Все сходятся лишь в одном: Чарли тут ни при чем!

Я задумался. Добытые Флойдом сведения не особенно помогли продвинуться в расследовании, они лишь подтвердили то, что мы и так предполагали – клоун не вор. Но почему же полиция не верит Чарли? Ведь алиби у него есть – он участвовал в представлении. Известно ли им что-то такое, что неизвестно нам? Известно ли им вообще хоть что-нибудь – или они зацепились за Чарли только из-за отсутствия других подозреваемых?

Ход моих мыслей был прерван мяуканьем. Бартоломео тоже вернулся с вылазки. И вот ему-то удалось разузнать кое-что действительно интересное.

– Представьте себе! – воскликнул он. – Оказывается, эти кражи были не первыми. В парке только и разговоров что о карманниках, которые в последнее время вовсю тут орудуют, а полиция никак не может их поймать! Но знаете, что хуже всего? – тут он ловко вставил драматическую паузу, и я подумал, что у этого пройдохи даже мне есть чему поучиться – напряжение он создал такое, что мы не дыша замерли в ожидании.

– Люди подозревают в преступлениях артистов цирка, – продолжил он.

– Почему? – не понял я. – Вором что, всегда был клоун?

– Нет… да… ну, то есть… – Бартоломео вздохнул. – Некоторые утверждают, что видели клоуна. Другие говорят, это был акробат. А один вообще заявил, что разглядел человека в костюме циркового директора!

– Невероятно, impossible! – потрясенно воскликнула О’Нелли.

Остальные тоже возмущенно заговорили наперебой.

– Хм-хм-хм, – промурлыкал я. – Звучит это все довольно загадочно! Что-то здесь неладно, друзья мои, что-то здесь ой как не ладно. Или в вашем цирке действительно завелись воришки…

Мое замечание тут же вызвало возмущенный рокот.

– …или, – невозмутимо продолжал я, – кто-то пытается свалить все на цирковых, чтобы отвести подозрение от себя.

Теперь все уставились на меня в полном недоумении.

– Если подумать, это и правда отличная маскировка, – сказал я. – Ведь если переодеться клоуном, тебя не так легко будет узнать!

– Верно, Уинстон! That’s absolutely right! – воскликнула О’Нелли. – Какое изощренное коварство! До такого только люди могли додуматься.

– Но как же нам узнать, кто за всем этим стоит? – в отчаянии промяукал Бартоломео.

– Очень хороший вопрос, – сказал я. – Не заметил ли ты в парке еще что-нибудь странное?

– Нет, в парке нет. Но когда я попытался проникнуть в гостиницу, какой-то грубиян из бригады уборщиков замахнулся на меня шваброй и прогнал. Я едва увернулся от этой штуки.

– Хм-хм-хм, – снова хмыкнул я. – А как, кстати, дела с твоей больной лапой?