Сыщик Галилей - [21]

— Нас интересует лошадь, — сказал Кусанаги, — скаковая лошадь. Вы ведь обращались к Какимото с предложением о совместной покупке?

— А, вы об этом!.. — Сасаока смиренно кивнул. — Досаднейшая история. Раскаиваюсь, что втянул Какимото в это предприятие, наобещал, а в результате только зря его потревожил.

— Вы хотите сказать, что покупка на паях не состоялась?

— Дело было многообещающим — чистокровный жеребец! Но пока я собирал желающих поучаствовать, время было упущено, и нас опередили. История, в сущности, банальная.

— Вы вели переговоры через брокера?

— Да.

— Не могли бы сообщить нам его координаты? Всего лишь формальная проверка.

— Как вам угодно. Где-то была его визитка… — Сасаока сделал вид, что порылся в грудном кармане, и досадливо щелкнул языком: — А, вспомнил! Она у меня дома. Позвольте, я вам потом сообщу?

— Разумеется. Оцука, свяжись сегодня вечером с господином Сасаокой.

Оцука кивнул.

— Какая-то нелепая ситуация. Как будто меня в чем-то подозревают… — сказал Сасаока, продолжая любезно улыбаться.

— Извините, я прекрасно понимаю, как вам это неприятно, но вы должны понять, что и мы со своей стороны не можем пренебречь тем фактом, что с банковского счета Какимото была переведена значительная сумма денег.

— Значительная?

— Да, десять миллионов иен. Для нас, госслужащих, это большие деньги. Вы получили чек на эту сумму? — спросил Кусанаги, глядя прямо в глаза собеседнику.

Сасаока откашлялся.

— Да. Это деньги за лошадь.

— Судя по всему, чек вы обналичили, а что стало с деньгами после?

— Разумеется, я их вернул. Господину Какимото.

— В какой форме? Перевели на его счет?

— Нет, вернул живыми деньгами. Привез ему домой.

— Когда это произошло?

— Дайте вспомнить… Уже довольно давно. Кажется, в конце июля.

— У вас сохранились какие-нибудь расписки, подтверждающие это?

— Когда я взял чек, то написал расписку в его получении, поэтому, вернув деньги, получил ее обратно.

— Она у вас есть?

— Нет, я ее выбросил. Зачем она мне? Только напоминание об этой злополучной истории.

Сасаока вновь посмотрел на часы. Сделано это было очень демонстративно. Видимо, хотел намекнуть, что пора закругляться.

— Последний, чисто формальный вопрос, — сказал Кусанаги, сделав ударение на «формальный». — Не могли бы вы рассказать, что делали в течение десяти дней, начиная с восемнадцатого августа, чем подробнее, тем лучше.

Сасаока слегка покраснел. Но по-прежнему смотрел, не опуская глаз, на детективов, любезно улыбаясь.

— Значит, вы все-таки меня подозреваете!

— Извините. Но с точки зрения людей, расследующих преступление, все так или иначе причастные — подозреваемые.

— Надеюсь, вы скоро вычеркнете меня из этого списка. — Сасаока раскрыл лежавший под рукой деловой ежедневник. — Вас интересует начиная с восемнадцатого…

— Да.

— Отлично! У меня есть алиби.

— Какое алиби? — спросил Кусанаги.

— Как раз в тот день я улетел в Китай. На две недели. Вот, видите, здесь все зафиксировано. — Он протянул ежедневник, раскрытый на соответствующей странице.

— Вы летели один?

— Ну что вы! Разумеется, с деловыми партнерами, вчетвером. Если пообещаете не беспокоить их понапрасну, я сообщу вам телефоны.

— Конечно, обещаем.

— Тогда подождите минутку. — Сасаока поднялся и исчез за перегородкой.

Кусанаги переглянулся с сидевшим рядом Оцукой. Молодой следователь с сомнением покачал головой.

Вскоре Сасаока вернулся. В руках он держал объемистую папку для визиток.

— Вылетали из Нариты? — спросил Кусанаги, переписывая имена и телефоны с визиток, на которые указал Сасаока.

— Да.

— Какой рейс?

— Около десяти утра. Впрочем, я уже в восемь был в аэропорту. Мы договорились встретиться в половине девятого.

— Понятно.

Кусанаги мысленно посчитал время. Синъити Какимото выехал из дома в шесть утра. Возможно ли было подловить его по дороге, убить, сбросить тело в Тыквенное озеро, отогнать машину в Сайтаму, а после успеть к восьми часам в аэропорт?

Ему хватило нескольких секунд, чтобы прийти к выводу — это невозможно.

7

Отправив в рот горсть попкорна, неизвестно почему завалявшегося у Югавы, Кусанаги похлопал ладонью по спинке металлического стула.

— Все равно, что ни говори, тип — подозрительный. Кроме него, никого на примете, — сказал он, после чего хлебнул из чашки растворимого кофе. Из-за водопроводной воды у кофе был сильный привкус железа, но сегодня сыщик был не в том настроении, чтобы предъявлять претензии.

— Однако у твоего противника несокрушимое алиби, — сказал Югава, стоявший у окна с чашкой в руках.

Редкий случай — окно было раскрыто. Легкий ветерок колыхал штору, полы белого халата, теребил его коричневатые волосы.

— А тебе не кажется это странным? Именно в тот день, когда исчезает Синъити Какимото, этот тип улетает в Китай.

— Если это случайное совпадение, ему крупно повезло. Не будь у него алиби, представляю, какой бы ты устроил ему допрос с пристрастием!

— В наше время это не практикуется.

— Ну уж и не знаю… — Югава, продолжая держать чашку, повернулся в сторону окна. Лучи заходящего солнца коснулись его лица.

Кусанаги вновь запихнул в рот горсть попкорна.

Он тщательно изучил алиби Сасаоки, и все им сказанное подтвердилось. Сотрудники фирмы, сопровождавшие его в путешествии, согласно показали, что восемнадцатого августа в половине девятого они встретились с ним в аэропорту. Разумеется, во время путешествия он не мог тайком вернуться на родину.