Сын соперника - [27]

Лерена тяжело вздохнула. Некоторые из Акскевлеренов Юнары неизбежно пожелают расстаться с жизнью. Подобное случалось довольно часто, являясь следствием теплых отношений, устанавливавшихся между Кевлереном и прислугой.

Императрица опустила глаза. Это задача не из простых… В последнее время она видела столько смертей, что хватит до конца жизни. Но у нее есть обязанности, от выполнения которых нельзя уклониться.

Лерене хотелось найти более простое решение, но — увы…

Что-то привлекло ее внимание. Императрица подняла голову, однако ничего не увидела. Выждав некоторое время, она заметила в ночном воздухе нечто необычное, похожее на смутное сияние. Да, голубое сияние. Оно было не везде, только…

Лерена резко отскочила от окна и вернулась вглубь комнаты. Однако удивление и интерес стали брать верх над начавшейся паникой. Усилием воли императрица заставила себя медленно возвратиться к окну.

Невозможно… Она попыталась убедить себя, что это всего лишь сон. Никто в мире не мог теперь пользоваться Сефидом такой мощи!

Однако видение не исчезло. Еле уловимое голубое сияние парило над одними из ворот замка. Оно слабо отражалось от водосточных труб в ее личном, скрытом от посторонних глаз садике. Теперь Лерена заметила, что сияние исходит от всех металлических предметов. Даже дула огнестрелов на плечах у патрульных гвардейцев светились, но сами солдаты, похоже, ничего не замечали.

Кто-то здесь Обладал с нечеловеческой силой. Казалось, Сефид буквально затопил столицу.

Неожиданный приступ страха заставил Лерену отойти от окна и плотно затворить его.

* * *

Герцога Паймера Кевлерена разбудила чрезвычайно приятная музыка. Лежа в постели, он пытался напеть мелодию, но она неожиданно исчезла, унося с собой последние остатки сна.

— Ваша светлость?… — позвал Идальго Акскевлерен. — С вами все в порядке?

— Мне показалось, я слышал… — Паймер замотал головой. — Впрочем, теперь не важно. Где ты, Идальго?

Неожиданно герцогу показалось, что рядом кто-то словно парит в воздухе.

— Я здесь. Вам что-то нужно?

Паймер вперил взгляд в темноту, но Избранного разглядеть так и не сумел.

— Здесь есть лампа?

Есть, ваша светлость. Но вы должны закрыть глаза. Вам рано вставать.

— Рано вставать?…

— Да, ваша светлость. Вы нужны своей племяннице. Она отправляется в замок Юнары. Вы, несомненно, ей там понадобитесь.

— Да, — протянул Паймер. — Что же нам делать с Юнарой?… Ты знаешь, она может разрушить все, чего добилась ее семья за долгие годы. Она так могущественна.

— Я думаю, императрица в конце концов ее приструнит. Но понадобится ваша помощь.

— Меня еще рано списывать в утиль, а? Племянницы — не одна, так другая — всегда нуждаются в моей помощи. Это заслуга возраста. Уважение. А уважение несет безопасность. Безопасность и доверие.

На мгновение внимание Паймера отвлеклось, и в глубине сознания вновь послышалась прекрасная мелодия.

Герцог поднял голову, пытаясь припомнить, где он мог ее слышать раньше. Наверное, это было очень давно.

— Поспите, — мягко посоветовал Идальго. — На рассвете я разбужу вас.

— Хорошо. — Паймер повернулся на бок и, прежде чем все мысли покинули его, произнес: — Спокойной ночи, Идальго.

— Спокойной ночи, ваша светлость.

* * *

Тысяцкий Авенел Кенди, недавно назначенный на должность ривальдийского посла при дворе императрицы Лерены Кевлерен, был растерян, расстроен и напуган. Такое состояние было вызвано отсутствием каких-либо инструкций и указаний из Беферена, куда он в последние дни уже отправил голубиной почтой несколько срочных посланий. Первый раз Кенди отослал детальный отчет о том, как его секретаря Синесса Ардру поразил сгусток пламени, оставив после себя только обуглившийся стул и перепуганного писца. Второе послание, более лаконичное, напоминало, что посол остался без помощи Ардры, необходимой в разбирательстве дипломатических хитросплетений в отношениях республики с Хамилайской империей. Кроме того, по сведениям из надежных источников, все Избранные в Омеральте неожиданно погибли при схожих и весьма странных обстоятельствах. В последнем сообщении Кенди еще раз упомянул, что Синесс Ардра, Акскевлерен из Комитета безопасности, наблюдавший за послом, скончался. Последнее слово тысяцкий подчеркнул.

Казалось, в Беферене не придали особого значения смерти Синесса Ардры, хотя это выглядело довольно странно, если учитывать, что он, как и подозревал Авенел, входил в состав комитета безопасности. Конечно, Ардру, по мнению посла, трудно было назвать милым человеком. Быть может, члены комитета, как и Кенди, втайне радовались тому, что секретарь сгорел синим пламенем.

Последняя мысль заставила посла ощутить вину, добавляя на плечи единственного представителя Ривальда в Хамилайской империи новый тяжкий груз.

Хуже всего то, что именно Ардра руководил работой всех ривальдийских шпионов в Омеральте. Как-то он похвастался, что его человек есть во дворце самой императрицы. Как теперь Комитет безопасности будет получать столь необходимую информацию о положении дел при дворе Лерены? Кенди понятия не имел и о том, кто являлся информаторами Ардры. Он даже не знал, как тот с ними расплачивался.