Сын Ра - [92]

Как я уже отмечал выше, в поведении русского человека, особенно женщины, часто присутствует элемент театральности, игры на публику, который часто становится причиной аффектированных убийств. С гениальной точностью именно такое поведение Настасьи Филипповны описал Ф.М. Достоевский в романе «Идиот». Настасья Филипповна со свойственным ей размахом устраивает в своем доме феерическое шоу со сожжением ста тысяч рублей. «Ну, так слушай же, Ганя, — говорит она своему бывшему жениху, — я хочу на твою душу в последний раз посмотреть; ты меня сам целые три месяца мучил; теперь мой черед. Видишь ты эту пачку, в ней сто тысяч! Вот я ее сейчас брошу в камин, в огонь, вот при всех, все свидетели! Как только огонь обхватит ее всю — полезай в камин, но только без перчаток, с голыми руками, и рукава отверни, и тащи пачку из огня! Вытащишь — твоя, все сто тысяч твои! А я на душу твою полюбуюсь, как ты за моими деньгами в огонь полезешь». По ходу повествования психопатический концерт Настасьи Филипповны неоднократно повторяется, но достигает своего апогея в сцене с капитаном, которого она исхлестала по лицу плетеной тросточкой только за то, что он выразил негодование ее недостойным поведением в обществе незнакомых людей.

Финал нескончаемого эпатажа Настасьи Филипповны в романе Ф.М. Достоевского хорошо известен — она была убита из ревности купцом Рогожиным. Но как же часто повторяется эта история в России и спустя сто тридцать лет после описанных в романе событий. И как же часто образ Настасьи Филипповны, как в зеркале, находит свое отражение в психологическом портрете современной жертвы аналогичных преступлений.

В обоснование данного тезиса приведу выдержку из заключения судебно-психологической экспертизы, проведенной по личности потерпевшей Фоминой, убитой 2 января 1989 г. на почве ревности своим мужем (главным инженером крупного предприятия г. Барнаула): «Характер упрямый, волевой, быстро раздражающийся. Капризна, театральна. Поведение и в быту, и на работе носит характер «игры на публику». Высокомерна, завистлива, злопамятна, взбалмошна, истерична, привязанности непрочны, интересы неглубоки. Главная цель в жизни — обратить на себя внимание. Претензии на безусловное лидерство в семье». Согласитесь, классический набор виктимных качеств жертвы «чисто русского убийства». И таких примеров великое множество. Реактивное, психопатическое поведение русского потерпевшего часто провоцирует преступление против личности, заряжая убийцу агрессией по принципу бумеранга.

Кстати, я очень хорошо помню это крайне неприятное дело главного инженера Сергея Сергеевича Фомина. Это, как — раз, было мое первое дежурство в качестве следователя прокуратуры по городу Барнаулу. Как сейчас помню, 2 января 1989 года я вышел на работу в свой первый день службы в Барнаульской спецпрокуратуре по надзору за соблюдением законов в ИТУ. Вообще — то, по заведенной в прокуратуре давней традиции, помощники Барнаульского прокурора за соблюдением законов в ИТУ не ходили на суточные дежурства по городу (подразумевалось, что мы находимся в перманентном дежурстве в курируемых нами исправительных учреждениях), но в этот день старший следователь Октябрьской прокуратуры города Барнаула, с сотрудниками которой мы делили свой двухэтажный деревянный «курятник» на улице Сизова, Валерий Дмитриевич Иванов (старейший и опытнейший следователь прокуратуры Алтайского края) попросил подменить его во время суточного дежурства, так как ему надо было срочно выехать из города по семейным обстоятельствам. «Серега, тебе и делать то на дежурстве ничего не придется — народ после новогодних праздников «отмокает» и ему явно не до криминала!» — уговаривал меня Валерий Дмитриевич. Надо сказать, тут он совершенно не угадал — за ночь я «поднял» 6 «жмуров», из них 2 криминальных и 4 самоубийцы. Это дежурство, дорогой читатель, я запомнил на всю жизнь.

Приехав на место убийства Фоминой, в дверях криминальной квартиры меня встретил следователь прокуратуры Индустриального районы Пинчуков — крайне неприятный тип лет 40, который сразу же оценив, что перед ним еще «неоперившийся птенец», начал «грузить» меня по «полной»: «Послушай, парень, преступление совершено на моей территории, я уже все осмотрел, там нет 103 (статья 103 УК РСФСР, предусматривающая ответственность за убийство), там — «чистая» 108 (статья 108 ч. 2 УК РСФСР, предусматривающая ответственность за тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть потерпевшего). Так что спокойно возбуждай уголовное дело по ст. 108 и «балдей» дальше на своем дежурстве!» И с сознанием выполненного долга Пинчуков удалился с места происшествия. Его маневр был предельно прост и бесхитростен — возбуждая уголовное дело по ч. 2 ст.108 УК РСФСР, Пинчуков избавлялся от абсолютно ненужного ему уголовного дела, которое автоматически уходило в подследственность территориальных следственных органов МВД.

Войдя в эту злополучную квартиру, я увидел вдрызг пьяного мужчину лет 45, который сидел возле кухонного стола, трагически обхватив голову обеими руками. Прямо перед ним, лицом вниз, в луже темно — бурой, уже засохшей крови лежал труп красивой молодой женщины. Быстренько осмотрев место происшествия, я приступил к допросу Фомина, хотя по закону должен был отложить данное следственное действие до его полного вытрезвления. Но у меня еще свежи были студенческие познания в области криминалистики, которая гласит, что нет более эффективного тактического приема, чем допрос «по горячим следам», когда преступник еще не готов оказывать следствию активное противодействие и довольно хорошо «колется».