Сын Ра - [37]

Однажды, в один из теплых сентябрьских дней мы с отцом сходили в гости к его хорошему знакомому — бывшему заместителю начальника Хабаровского ГУВД Павлу Сигизмундовичу Шелутинскому, который ныне, уже находясь на пенсии, работал архивариусом в Управлении внутренних дел края. «Ребята, у меня в архиве есть такое уголовное дело, от которого у вас волосы «встанут дыбом»! — радостно сообщил нам Шелутинский. — Это — дело рядового Терехова, который из 1941 года переместился в 1948! Просто мистика какая — то!» Он дал нам почитать это уникальное дело, от которого у нас с отцом, действительно, зашевелились волосы на голове.

Эта история произошла в июле 1941 года под Оршей. Во время разведки боем рядового Терехова оглушило взрывом мины, после чего он пришел в себя уже в немецком блиндаже. Увидев вражеского пулеметчика, он сразу на него набросился. Озлобленные поступком пленного немцы решили его расстрелять. Когда рядового повели к ближайшему лесу, неожиданного небо озарилось ослепительным светом и раздался пронзительный свист. Открыв глаза, советский боец обнаружил, что лежит на зеленой траве среди деревьев, а рядом без сознания его конвоиры. Он быстро собрал их автоматы, растолкал их, приказав поднять руки вверх, повел немцев в том направлении, где предположительно находилась наша часть. Вскоре, к изумлению Терехова, лес кончился, а на дороге он увидел приближающуюся телегу, в которой сидели старик и девочка.

— Здравствуй, отец! — поздоровался солдат, когда они подъехали совсем близко. — Наши далеко? Я тут в переделку попал, да, вишь, выкрутился, троих гадов веду.

При этих словах старик вытаращил глаза, стал неистово креститься и нечленораздельно мычать.

— Ты что, глухонемой? — с сочувствием спросил рядовой. Тут на помощь пришла девочка, сообщив, что он вместе с пленными немцами находится на…Дальнем Востоке, а на дворе — лето…1948 г… И тут едва не онемел Терехов…

Энкеведисты, подозревая какую-то провокацию, тщательно изучили досье солдата и установили, что он действительно участвовал в злополучной разведке боем под Оршей и затем был занесен в список пропавших без вести. Во Владивосток были вызваны несколько бойцов из части, в которой служил Терехов. Они опознали своего сослуживца и с удивлением отметили, что за семь прошедших лет он не изменился и выглядел будто «заспиртованный». Неутомимые чекисты в одном из лагерей для военнопленных на Волге разыскали офицера из роты, в которой в 1941 году служили плененные Тереховым солдаты вермахта. Он подтвердил их показания.

Несмотря на то, что следствие вели долгое время лучшие «спецы», ответить на вопрос, каким образом советский солдат вместе с тремя немцами «перенесся» на Дальний Восток, и где все четверо находились целых 7 лет, так и не удалось. В конце концов, дело закрыли: немцев отправили в лагерь для пленных, а Терехову приказали крепко держать язык за зубами, что он и делал 50 с лишним лет. Вот такие удивительные истории случились со мной в мой первый, самый интересный и запоминающийся, приезд в Хабаровск — замечательный град на великом Амуре, ставший для меня вторым, очень родным и духовно близким мне русским городом.

* * *

В июле 1985 года, скрываясь от вездесущего «Факера» Сан Палыча Власова, мы с Олегом Коробковым приехали на турбазу «Алтай», расположенную в живописном уголке старинного «купеческого» города Бийска. Прибыв на место, мне надо было срочно определиться — по какому, все — таки, маршруту вести «чайников» — туристов. Накануне, в апреле, я, как положено, «по — взрослому», закончил дополнительные университетские курсы факультета общественных профессий (ФОП) для инструкторов по горному туризму, а уже в мае прошел самое настоящее «спецназовское» обучение на турбазе «Катунь» под руководством известного на Алтае суперпрофессионала в туристическом деле Сергея Зяблицого. Для нас, «чайников», эта личность была харизматичной и экстраординарной во всех смыслах. В 1980 году Сергей вместе со своей будущей супругой успешно окончил юридический факультет АГУ, однако, по специальности, естественно, работать не стал, а целиком посвятил себя любимому делу — туризму, которому был предан до абсолютного фанатизма и в котором преуспел чрезвычайно, снискав заслуженное уважение в туристическом мире. Кстати, в настоящее время супруги Зяблицкие являются успешными хозяевами весьма приличного туристического комплекса в поселке Манжерок, что в Майминском районе Республики Алтай, которому в свое время посвятил свою знаменитую песню известный советский композитор Оскар Фельцман.

Зяблицкий преподал нам, будущим инструкторам по горному туризму, настоящую спецназовскую школу выживания в тайге, а затем организовал такое «эпохальное», такое памятное для нас восхождение — нисхождение в полном альпинистском снаряжении в кратер потухшего вулкана на горе Луковка (там, на дне этого кратера, нас встретило такое фантастическое зрелище, что словами передать просто невозможно — готовая декорация к фильму по роману Жюля Верна!), поэтому «рвался в бой» применить свои теоретические познания на практике в полном объеме. При этом я всегда завидовал «белой» завистью Олегу, который к тому времени был уже бывалым «туриком» и водил «чайников» по самым сложным пешим маршрутам Горного Алтая — «76» и «77», на которых чувствовал себя одинаково уверенно. Из-за этого Коробков по приезду на базу моментально преображался и вел себя подчеркнуто важно, даже высокомерно — как, наверное, бывалый в многочисленных «переделках» боец из немецкой дивизии горных егерей «Эдельвейс» ведет себя с еще необстрелянными фашистскими «сосунками».