Сын президента - [16]
— Понимаете, — сказала Изабел. — Он стал кусаться.
— Ну и что? — сказала миссис Пелотти. — Я бы на его месте тоже стала кусаться. Вы слишком много с ним разговариваете. Вы спрашиваете его совета. Вы забываете, что он еще мал, чтобы его дать. Вы обращаетесь с ним, как со взрослым. Ему только шесть лет. Естественно, что он кусается. Словами ему вас ни в чем не убедить. Что ему остается делать?
— Мы еще в чем-нибудь провинились? — спросила Изабел.
— Да, — ответила миссис Пелотти. — Вы всегда опаздываете. Приводите его вовремя и забирайте вовремя. Вы с мужем тратите столько времени, обсуждая, когда чья очередь, что забываете о ребенке. Ну, что ж, ведите его к этим шарлатанам, если вас это позабавит и у вас есть лишние деньги. Не думаю, что это причинит много вреда. У вас есть ненужные вещи? На следующей неделе в школе будет дешевая распродажа. Я в последнее время больше сил трачу на добывание денег, чем на уроки. Но у меня нет выбора.
— Миссис Пелотти, — сказала удивленно Изабел. — Я никогда не опаздываю.
— Один из вас опаздывает, — сказала та. — Возможно, ваш муж. Вы оба так заняты, что ничего не замечаете.
Покончив с этим, Изабел пошла на работу. Миссис Пелотти была не права. Джейсона почти всегда приводили и забирали вовремя, но у миссис Пелотти была манера подстегивать как детей, так и родителей, сильно преувеличивая факты и отправляя тех и других домой с каким-нибудь практическим доступным им заданием. Если тебе пять лет, ты учился завязывать на ботинках шнурки, если тридцать пять — учился не опаздывать.
— И не волнуйтесь, — крикнула вдогонку Изабел миссис Пелотти. — У Джейсона все в порядке. В полном порядке.
Изабел стало легче, угроза отодвинулась. Если доктор Грегори будет играть чисто косметическую роль, ей удастся, показав ему Джейсона, успокоить Хомера, а самой воздержаться от каких-либо признаний. Все еще обойдется.
Вечером Изабел и Хомер пошли в гости к соседям, и на экране телевизора опять был Дэндридж Айвел; он ходил по студии, с легкостью неся — так, во всяком случае, могло показаться зрителям — вес мировых проблем на своих могучих плечах. На этот раз Изабел не могла выключить программу, поскольку Лоренс, как всегда, с нетерпением ждал девятичасовые новости. Пришлось смотреть на Дэнди. Он перестал ходить и повернулся лицом к камере. Заговорил. Голос был низкий, сильный, отчетливый. Изабел подумала, что он немного пополнел, но это ему идет. Лицо его кажется красней, чем она помнила, но, возможно, все дело в американской пленке, дающей искажение цвета при приеме в лондонской студии, и даже, если это не так, чего еще, в конце концов, можно ожидать от политика. Деловые люди обедают слишком сытно, вопреки собственной пользе. Темные проницательные глаза, чуть грустные, говорящие о тяжелых уроках жизни, выученных и усвоенных им, по-прежнему излучали ум и очарование; уголки рта по-прежнему чувственно изгибались, но это не вызвало у Изабел ни желания, ни ревности, пусть губы его все так же хороши. Дэнди казался ей сейчас подобным пейзажу, висящему на стене в детской: когда-то ребенком ты очень его любил, но теперь, став взрослым, видишь его настоящую цену — кричащие краски, нарушение пропорций. Однако, поскольку он пробуждает воспоминания о любви, невинности и восторженном изумлении, лучше совсем о нем позабыть, повернуть к стене. Изабел не хотела о нем думать. Остальные, судя по всему, хотели. Картинка-то оказалась примитивом, и на редкость ценным.
«Политика конфронтации изжила себя, — говорил Дэндридж Айвел. — Мы оставили позади эру «измов»: капитализм, коммунизм, социализм. Мы все — одна раса, раса людей — человечество, и мы должны научиться смотреть друг на друга с добротой. Доброта, вот что должно пронизывать наши отношения друг с другом: белых с черными, нации с нацией, штата с гражданином, мужчины с женщиной, родителя с ребенком. Мы должны вступить в новую эру — эру милосердия. Я имею в виду не мягкость или пассивную терпимость, которая сходит за участие, нет, я говорю о милосердии, с которым отец относится к ребенку: оно включает в себя строгость, дисциплину и, прежде всего, любовь».
— Интересно, кто пишет для него речи, — сказал Лоренс под впечатлением его слов.
— Он сам, — не подумав, откликнулась Изабел. — Во всяком случае, так я где-то слышала, — добавила она.
Дэнди был помолвлен с девушкой по имени Пиппа Ди, — теннисной звездой и пловчихой. Судя по клипам, она была хорошенькая, приветливая, пышущая здоровьем и, на вкус европейцев, без всякой сексуальной привлекательности. По происхождению полька, она унаследовала от своих предков широкое крестьянское лицо, цветущее, благодаря хорошей пище, правильному образу жизни и уходу за зубами, — большеглазое, курносое, с высокими скулами и впалыми щеками. Дэнди Айвел и Пиппа Ди! Смех, да и только. Для лондонцев. Однако все сошлись во мнении, что сама смехотворность этого союза будет способствовать успеху Айвела на выборах. Казалось, выжидая подходящего момента, чтобы явиться в своем истинном виде, власть захотела показать пока другой облик: невинный, простодушный, улыбающийся.
Роман современной английской писательницы Фэй Уэлдон «Сердца и судьбы» – это рождественская история со счастливым концом, в которой добро побеждает зло, а любовь – расчет. Но хотя события, описанные в романе, кажутся нереальными (дело не обходится и без мистики), они происходят в реальном мире – мире дельцов, художников, миллионеров.
В центре романа — судьба женщины, не просто обычной, а гипертрофированно заурядной. Крупная, неловкая, некрасивая, безропотно смирившаяся с участью домашней рабыни Руфь. Ее муж Боббо — красавчик и бонвиван — принимает ее собачью преданность как должное и живет в свое удовольствие. Но вот в тихом семейном болоте взрывается бомба — Боббо влюбляется в очаровательную писательницу Мэри Фишер и решает оставить семью. Загнанная в угол жена вырывает из сердца все, что составляло суть ее жизни. Отныне она не жена, не мать — она воплощение сатаны в юбке, ее цель — месть.
Необыкновенные истории рассказываются в романе «Сестрички» замечательной английской писательницы Фэй Уэлдон. Романтическая любовь, загадочное убийство, коварные интриги, предательство — все это читатель встретит на страницах этой книги.
Фэй Уэлдон иногда называют современной Джейн Остин. Продолжая классическую традицию женского романа, Уэлдон вошла в литературу в середине 60-х и с тех пор, помимо пьес и сценариев, выпустила около тридцати книг (“Жизнь и любовь дьяволицы”, “Ожерелье от Bulgary”, “Жизненная сила” и др.), многие из которых экранизированы.“Род-Айленд блюз” — выстроенная в блюзовой манере история двух представительниц одной семьи, каждая из которых хранит в памяти собственную трагедию. Взбалмошная красавица Фелисити, даже перевалив за восемьдесят, не утратила ни легкомыслия, ни очарования.
В романе и в рассказах, взятых из сборника «Наблюдая себя, наблюдаю тебя», показана драматическая судьба современной женщины, история ее «утраченных иллюзий». Героини Ф. Уэлдон в молодости мечтали о любви, тепле, семейном счастье, интересной, нужной людям работе. Однако их мечты, столкнувшись с действительностью западного общества, грубо разбиваются. Повзрослевшие, они страдают от отчуждения, одиночества, становятся рабами морали «общества потребления».
Перед вами — история весьма своеобразного мужчины. Он привлекателен? Нет, он ЧЕРТОВСКИ ПРИВЛЕКАТЕЛЕН! Он — современный Казакова? Нет, скорее — современный Дон Жуан! В ЧЕМ РАЗНИЦА? Ах, вы не в курсе? Тогда вы в ОПАСНОСТИ! Потому что именно женщина, не знающая разницы между любовником и охотником, — первая жертва ОХОТНИКА!Итак, вы понадеялись на «неземное блаженство», а получили БОЛЬШИЕ ПРОБЛЕМЫ? Не вешайте нос! Помните — на всякого Дон Жуана найдется и своя донна Анна!
Последний год для Саванны был сущим адом. Не только из-за того, что парень оставил ее на обочине - буквально - но и ее лучший друг Уэс решил закончить школу раньше. Человек, которым он стал в колледже, еще больше сбивает с толку, и не важно, что она говорит себе, Саванна не может свыкнуться с мыслью о другой девушке, получившей часть его, которой у нее никогда не было. Уэс был влюблен в Саванну с детства. Правда, она никогда не видела в нем больше чем друга, и он так и не набрался смелости, чтобы расширить эти границы.
Гэвин: Элли Монтегю умна, нежна и настолько прекрасна, что невозможно не смотреть на нее. Она, также, стажер в моем офисе. В офисе премьер-министра Канады. Это я. ПМ. Она зовет меня так, потому что, когда она называет меня «сэр», я становлюсь жестким, а она становится взволнованной. Но пока она мой стажер, я не могу запустить свои руки в ее клубнично-светлые волосы и показать ей, что еще я хотел бы, чтобы она сделала своим прелестным розовым ротиком.Элли: То, насколько сильно мне нравится ПМ, меняется ежедневно.
Я использовала секс в попытке забыться. В попытке заглушить боль. Потому что в эти несколько минут удовольствия, я могла отключиться от всего. От напоминаний всего, что потеряла. Всего, что пережила. Все, что я видела перед своими глазами — смерть. Я переспала с мужчиной, которого не могу выбросить из своей головы. Предполагалось, что это будет одноразовый секс без привязанностей и обязательств. Никаких имен, никакого обмена телефонными номерами. И для меня это было прекрасно… до тех пор, пока я не стала лежать по ночам без сна, мечтая о ласках этого мужчины.
Я должна была догадаться. Насколько тупой может быть девушка? Если это слишком хорошо, чтобы быть правдой, то так оно и есть. Если он слишком мил, чересчур идеально улыбается, говорит правильные вещи, он, наверняка, не принц на белом коне. Нет. Конечно, он был женат. А я не видела этого. И вот я здесь, в городе, который ненавижу, делая съёмку, которую не хочу делать. Соберись с духом, Джолин. Это то, что я должна продолжать говорить себе. Пришло время избавиться от льстивых мужчин и сосредоточиться на единственной настоящей любви в моей жизни: фотосъемка и Дозер, моя собака.
Два молодых, успешных детектива привыкли слаженно работать в своей маленькой мужской компании, но начальство решило разбавить ее подающей большие надежды практиканткой из Японии. Она не из робкого десятка и не падает в обморок при виде окровавленных тел. Придется ли это по вкусу Чимину и Чонгуку?
Оба произведения члена Французской Академии Жозефа Кесселя (1898–1975), впервые переведенные на русский язык, — о трагедии любви и странностях человеческих отношений.«Дневная красавица» обрела вторую жизнь благодаря знаменитой экранизации романа, которую осуществил кинорежиссер Луис Бунюэль.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Необыкновенно сильное чувство любви охватывает героев романа «Мужчина достойный любви» — Рэйли и Мелиссу. Но душевные сомнения, непростое прошлое и зависимое положение в настоящем могут помешать счастью Рейли и Мелиссы. Справятся ли они? Смогут ли найти дорогу из лабиринта чувств? Об этом и рассказывает новая книга серии «Женский роман».
Герои романтических триллеров Мери Стюарт – цивилизованные британцы. Но в их жизни бушуют страсти, происходят захватывающие приключения, и любовь побеждает ненависть. За романтикой не обязательно уезжать в чужие края.
«…она хотела помочь ему, поддержать в нем иллюзию, что ничего плохого с ней не случилось и не случится. В зеркале отражалось ее тело, точно такое же как обычно. Она не могла поверить, что через неделю, через день, часть его может исчезнуть…».