Сын чекиста - [41]

Поздно вечером, когда сторожиха погасила огни у школьных дверей, Володька забрался на тополь и на его ветке вырезал бесхитростную формулу своих чувств: «Н+В = ДНВЖ». Таинственное «ДНВЖ» обозначало: «Дружба на всю жизнь».

Дружбу Наташа и Володя понимали по-разному. Наташа еще только играла в «дружбу с мальчиком», а Володе ночами снились зеленые, как лесные озера, глаза, русая коса с алой лентой; он просыпался и долго не мог заснуть, повторяя на все лады одно и то же имя: «Наташа, Наталка, Наточка, Нату!» Это имя пело и звучало, как музыка, вызывало беспричинную тоску. Помимо школы, они встречались редко — жили в разных концах города. Володя стеснялся провожать Наташу домой, стеснялся пригласить ее в сад или пройтись по главной улице. Увидят, пойдут толки: «Жених и невеста». Потом Володя окончил девятый класс, ушел на завод, и они перестали видеться.

Остановившись у заветного тополя, Вялых почувствовал непреодолимое желание взобраться на дерево и поглядеть на доверенную ему когда-то тайну.

Во дворе было тихо, из классов сквозь закрытые окна доносился ровный далекий гул. Вялых вскинул руки, схватился за ветку и подтянулся.

— Вы что это, гражданин, деревья ломаете?

Владимир разжал пальцы и шлепнулся на землю. Перед ним стоял мальчишка в красном пионерском галстуке.

— Я не ломаю... — смутился Вялых. — Я просто так... Я в этой школе учился...

— Если в класс хочешь заглянуть, взберись по водосточной трубе.

— Дельный совет! — послышался знакомый голос.

— Наташа!

— Она совсем не в пятом «А» учится, а в восьмом «Б». Он за углом. Зачем на дерево лез? — удивился пионер,

— Прости, друг. Больше не буду.

— Прославленный ударник, герой штурма — и вдруг по деревьям лазит, — за шуткой Наташа постаралась скрыть смущение.

— Такой уж прославленный!

— Твой портрет вырезали из заводской многотиражки и к школьной стенгазете приклеили.

— Ну это ни к чему! А я к вам по делу.

Прозвенел звонок, хлопнула дверь, посыпались на улицу школьники. Крик! Толкотня! Наталку оттерли от Вялых. Его окружили старшеклассники.

— Товарищ Вялых, а мы тебя ждем!

— Пошли, Володя! Пора начинать собрание!

Увлекаемый друзьями, Вялых украдкой смотрел по сторонам: ему хотелось условиться с Наташей о встрече.

В повестке дня собрания стояло:

«Об укреплении связи школы с заводом;

об организации отрядов легкой кавалерии.

Докладчик по тому и другому вопросу — представитель завкома комсомола товарищ Вялых».

Худощавый девятиклассник в очках в роговой оправе — председатель собрания — пригласил Владимира к столу. Вялых откашлялся, поглядел на клетчатую рубашку девятиклассника, на комсомольский значок и красный галстук на его груди и официальным тоном произнес:

— Ребята! Товарищи! Значит, заводская комсомольская организация надеется на вас...

Вначале сбивчиво, а потом уже уверенно Володя Вялых рассказал о заводских делах, о том, как рабочие выводили «Красную звезду» из прорыва, что в дни штурма отличились многие родители учеников Четвертой школы. Кстати, и сами школьники неплохо помогли заводу.

Ребята слушали внимательно, лишь председатель то снимал, то снова надевал очки. Вялых понимал, почему нервничает председатель. Вожаки школьной ячейки комсомола просили рассказать о работе «легкой кавалерии», а он говорит о прошедшем штурме. Ловя ускользающую мысль, Владимир вытер вспотевший лоб и продолжал:

— А теперь о «легкой кавалерии». Она нам очень может помочь. Мы сами на заводе кое-что сделали. Сейчас, когда в деревне происходит раскулачивание, кулаки и их подпевалы прут на заводы. В цехах они бузят против Советской власти, пытаются скрыть свою кулацкую душу под рабочей блузой. Но и мы не глупенькие! «Легкая кавалерия» сумела разоблачить нескольких чужаков, пролезших на завод. Вот, например, был такой случай: один тип пробрался в кузнечный цех. Пришел он с биржи труда. В отделе кадров рассказывал: надоело, мол, шею гнуть на мироедов-кулаков. Справку соответствующую о своем батрацком происхождении к анкете приколол. Заводские «кавалеристы» решили проверить, написали в деревню, ну и выяснили: никакой он не батрак, а самый настоящий куркуль. Выходит, нам надо быть бдительными.

Председатель перебил докладчика и рассказал о столкновении Вовки Рывчука из шестого класса с преподавателем истории. После того как отец Рывчука сообщил об этом «учителе», восхвалявшем бандита Григорьева, куда следует, его из школы удалили.

Все повернулись к Рывчуку. Вовка низко опустил голову и рисовал на листе каких-то чертиков.

— Молодец, тезка! — похвалил Вовку Вялых. — И дальше так действуй!

Володя Вялых передал просьбу заводской комсомольской организации «легкой кавалерии» школы о помощи в борьбе с симулянтами и прогульщиками на заводе. Запьет человек, справку у врача выпросит, что болен, а тут прискакала «легкая кавалерия», факт пьянства засвидетельствовала — акт в завком. А там уж найдут управу на симулянта.

— Тут можно и по шее получить! — встревожился кто-то. — Опять-таки собаки могут быть во дворе...

— Не по существу! — рубанул воздух рукой председатель и снял очки. — Кто боится собак или по шее получить, не надо в «легкую кавалерию» вступать.