Сын чародея с гитарой - [50]

Примыкали к этим постройкам внушительной величины сад и огород.

Вода для орошения поступала по двум узким каналам.

Граджелут первым заметил ряды шестов на мелководье.

– Я узнаю снасти для разведения раков. Здешние жители, кто бы они ни были, не бедствуют. И торговцы, похоже, наведываются сюда не часто.

– И не только раков тут едят.

Ниина указала на сушилки с освежеванной и разделанной рыбой.

Когда они подъехали ближе, навстречу высыпало несколько детенышей.

Затем появились двое взрослых. При появлении фургона никто не выразил страха или удивления. Напрашивался вывод, что посетители здесь бывают, хотя вряд ли часто.

Банкан еще ни разу не видел представителей этого народа, но Граджелут легко их опознал.

– Это племя под названием утконосы, – сообщил он спутникам. – Оно знаменито своим тяготением к спокойной провинциальной жизни.

– Е-мое, ну и видок у них.

Сквилл глядел на малышей с большими клювами и гладким мехом.

– У вас много общего, они тоже в воде как дома. Хотя вы, на мой взгляд, двигаетесь гораздо быстрее.

Выдр соскочил с фургона.

– Ежели дадут или продадут свежей рыбки, а к ней пару-тройку раков, я признаю в них сородичей.

– Выглядят они вполне дружелюбными. – Банкан спустился следом за товарищами. – Думаете, что-то замышляют?

– Нет, – ответил подозрительный в иных обстоятельствах ленивец. – Здесь слишком редки путники, чтобы разбой превратился в регулярный промысел.

Детеныши и взрослые, болтая без умолку, провожали путешественников к дому. Граджелут оказался прав – гости тут бывали нечасто, и перспектива общения привела утконосов в восторг. Внушительные клювы портили произношение, но разобрать слова было можно.

– Так ффы с сеферо-сапата? – обратился к ним самец, когда все расселись на берегу, на валунах, превращенных в кресла с помощью молотков и зубил. Его жена отогнала лопочущих детей. Утконос засунул большие пальцы за помочи и кивком указал на реку. – Фашей пофоске никокта не переехать черес коры.

– А по тому берегу? – спросил Банкан.

– Мы мошем перепрафить ее на плоту, но это песполесно. Нише по реке тропа софсем непроесшая.

– Мы готовы выслушать предложения, – сказал Граджелут.

Хозяин призадумался.

– У меня мноко дерефа, есть плотниский опыт. Мошет пыть, мы токофоримся. Мне пы прикотилась хорошая кипитка с упряшкой.

– О нет! – воскликнул ленивец. – В этой кибитке все мое имущество!

Товары, пожитки…

– Та не нушны мне ваши пошитки, мошете запрать их с сопой. Я хочу только кипитку и ящерис, и за все таю хорошую, натешную лотку. Это честная стелка.

– А че, начальник в жилу попал, – без колебаний сказал Сквилл.

– Давай, купчина, соглашайся, – нетерпеливо добавила его сестра. – Поплавать для разнообразия на лодочке – разве не в кайф? А то меня уже тошнит от дорожной пыли.

Банкан смотрел на утконоса в упор.

– А вы бывали когда-нибудь ниже по течению? Река там судоходна?

Ленивец одобрительно посмотрел на него.

– Ага, вы учитесь! Вижу, общение со мной пошло вам на пользу.

– Фоопще-то пыфал, – ответил утконос. – Но талеко саплыфать не пыло нушты. – Он указал на свои постройки, на ферму ракообразных, сад, огород, скотный двор. – Стесь – моя семля, и трукой мне не нато. Фам решать. Я отно моку карантирофать: по переку Сприлашуна талеко не уетете. Фыручить мошет только лотка. Или фосфращайтесь, поищите иной путь.

– Не хочется рисковать большим грузом товаров на неизвестной реке, – пробормотал Граджелут.

– Остафьте их стесь, если укотно. Никакой тополнительной платы не потрепую. Я не купес, а фермер. Смошете фернуться за сфоими тофарами, кокта сахотите.

– А как насчет порогов? – поинтересовался Банкан.

– Ф перфые тфа тня их не фстретите, а тальше я не пыфал. Там река пофернет на сеферо-сапат, кута фам и нушно. Кроме токо, срети фас тфе фытры. Им и не такие сурофые фоты нипощем.

– А ведь он прав, язви его! – азартно вскричал Сквилл. – Ежели че, сиганем за борт и заделаем пробоину снаружи.

– Ты был проводником на сухопутной части маршрута, – сказала Ниина ленивцу, – а теперь положись на нас с брательником. Все будет путем, шеф!

– Мы могли бы идти вдоль реки пешком, – прошептал огорченный купец, – но здесь труднопроходимая местность, и чем дальше, тем хуже.

Вынужден признаться, перспектива дальнейшей езды меня не радует.

– А коли так, по рукам.

Утконос подал лапу.

Банкан признался себе, что мысль о путешествии по реке выглядит заманчиво. У него болел отбитый зад и настучавшиеся друг о друга позвонки.

Семейство утконосов оказалось очень гостеприимным, и на долю путников выпали поистине роскошные вечер и ночь. В обмен на кое-что из товаров Граджелута фермер снабдил их внушительными запасами сушеной и свежей рыбы, фруктов, раков, а также овощами с огорода. Даже ленивец не мог не признать, что прибрежные отшельники торгуют честно.

Путешественники уже не жалели, что в Гигрии не удалось добыть продовольствие.

Лодка оказалась крепче и вместительнее, чем они ожидали. Утконосы оснастили ее четырьмя парами весел. Правда, идти предстояло вниз по течению, и особой нужды в веслах не предвиделось – разве что придется отталкиваться от скал, если ущелье вдруг сузится.

Кроме того, суденышко располагало каютой, она же камбуз, и мачтой с треугольным парусом. Он оставался свернутым, когда лодка покинула импровизированную верфь и спокойные воды притока вынесли ее в объятия быстрого Сприлашуна.