Как раз первый урок Вики – геометрия. С геометрией у меня немного лучше. Именно, что немного. Хорошо, что не вызвала. После звонка задерживаюсь, жду, пока все выйдут. Вика собирает принадлежности, подхожу.
- Давайте помогу отнести?
- Спасибо, тут и нести-то нечего. Спросить что-то хочешь? – Догадливая!
- Да, есть один вопрос. Мы можем с вами заключить соглашение?
- Чтобы я тебя не спрашивала на уроках? – Да она мои мысли читает!
- Понимаете, у меня не хватает времени на всё, приходится выбирать что важнее. Я считаю, что важнее помогать больным людям. Вы со мной согласны?
Когда-то у меня хорошо получалось убеждать. Потом родители стали запрещать мне использовать это для личных целей. А я, честный идиот, дал слово. Вот и почти разучился.
Вика уселась обратно на стул. Смотрит на меня задумчиво.
- Да, мне говорили, что тебя не нужно слишком перегружать, – кто это интересно обо мне позаботился? - Но мне кажется, те, кто ставит незаслуженные оценки, оказывают тебе плохую услугу. В школе ученик должен получать знания. Знание – самое дорогое, что есть в мире. Люди платят за это деньги, вам предлагается их получить бесплатно. А ты платишь своим трудом за то, чтобы не получать знания. Тебе не кажется, что в этой схеме что-то не так? Мне то, что хотел предложить? Говори, я слушаю.
Предлагать ей свои услуги, как я понимаю, нет смысла. И дар убеждения куда-то подевался, как назло.
- Я никому не плачу ни за что. Если меня просят помочь – помогаю, даже если этот человек для меня ничего не сделал. И вам я никогда не откажу, даже если Вы будете ставить мне двойки. Вы меня не поняли, к сожалению. Я говорил совсем о другом.
Поворачиваюсь к двери. Сейчас позовёт! Два шага успел сделать.
- Горка! Нельзя так с женщиной! Тем более с учительницей, последнее слово должно остаться за ней!
Она еще и издевается!
- Я могла бы заниматься с тобой дополнительно, но раз ты жалуешься на нехватку времени, - ненадолго задумалась. – Буду уделять тебе повышенное внимание на уроках. Обещаю двойки за прошлый материал не ставить, но новый усваивать тебе придётся. Я поняла твою точку зрения, но не согласна с ней. Никогда нельзя быть до конца в чём-то уверенным, всё в жизни пригодится. Знания лишними не бывают.
Напросился. Как я могу усваивать новый, если он взаимосвязан со старым? Это не история или литература.
- Виктория Валентиновна, я всегда уверен в том, что говорю. Хотите о себе узнать? У вас будет двое детей – мальчик и девочка. Андрей и Таисия. А муж ваш на местном телевиденье будет работать.
- Предсказатель? – улыбается Вика. – С цыганками тебе пока соперничать сложно. Они сначала о том, что было говорят.
- Могу и о том, что было, – приходится напрячься. Иногда получается, иногда нет. Не понимаю, от чего это зависит. – Лето. Вы стоите на .., что-то типа причала. Нет, просто мостки для рыбалки. Плачете. Из-за парня, который ушел к подруге. Думаете, прыгнуть или нет в воду, плавать вы так и не научились.
- Беру свои слова обратно, - Вика уже не улыбается. – О цыганках. Двойки я тебе ставить не буду. Потому что будешь учить. С такими способностями тебе это не сложно.
Да уж, вот и договорись с такой! Выхожу из класса и сталкиваюсь с Костей. По его виду сразу понимаю – предчувствия меня не обманули.
- Виктор Андреевич?
- Да, Егорка, сыпь по всему лицу пошла. Смотреть страшно, – на дядю Костю тоже лучше не смотреть.
- Я зайду в учительскую, отпрошусь, - вздыхаю.
- Уже договорился, поехали.
Ехали молча. Что теперь говорить. Также молча заходим в палату. Пациент лежит с видом умирающего лебедя. Увидев меня, чуть встрепенулся. Я ожидал, что будет выступать с обвинениями, но не угадал. Смотрит с надеждой. Вид действительно впечатляющий: напоминает Франкенштейна. Поднимаю было руку, опускаю назад. Бесполезно. Но почему-то отлегло. Не чувствую опасности положения, значит закончится хорошо. Странное ощущение. Как такое может закончиться хорошо?
- Ну что? Это ведь пройдёт? Правда? – Не дождался, пока я заговорю, пациент.
- Не уверен. Но мы что-нибудь придумаем, - и сразу выхожу, оставляя больного размышлять над таким непонятным ответом.
- Отцу звонил? – спрашиваю вышедшего следом Костю.
- Нет еще. Ничего не можешь сделать?
- Нет. Никто не сможет. Другое решение нужно искать. Денег ему заплатить. Или закопать – рассказывают, что в 90-е годы все проблемы решали очень просто. Пулю в лобешник и все дела.
Костя достал телефон – звонить отцу. Мне ему сказать нечего, поднимаюсь на этаж – навестить больную. Ассоль в палате нет. Вообще никого нет. Опускаюсь вниз – в игровую комнату. Точно, здесь. И не только она – мест нет свободных. И дети и взрослые. Щелкаю рубильником, отключая все игрушки.
- Почему нарушаем график лечения? Или тут все здоровые? Всех на выписку нафик! – Таким злым меня они еще не видели. Разбежались как тараканы. Быстрые, точно выписывать пора.
- Горка, ты что буянишь? – Сергей, уролог, не спеша идёт по коридору. С перекура.
- Да вот вижу, что без отца некому за порядком следить. Что больные, что врачи – расслабились. Вернётся – посоветую уволить половину, чтобы оставшиеся больше работой дорожили, – иду на выход мимо врача, застывшего с открытым ртом. Привыкли видеть во мне вежливого мальчика.
