Сыграй любовь - [11]

— Не так ли? — вновь спросил Гарри.

— Что?

— Я спрашивал вас: вы из Европы?

— Ах это… Да, я англичанка… У нас семейный бизнес.

— А какого рода бизнес, если не секрет?

Стефани неловко улыбнулась. «Семейный бизнес»… Вновь нахлынули воспоминания о событиях последних месяцев, и Стефани стало очень грустно. Отец днями и ночами пропадал в Палате пэров, сестры ездили по светским раутам и создавали видимость общественной деятельности. Газеты выдавали одну статью за другой обо всех членах семьи герцога.

А Стефани сидела дома и наблюдала за всем происходящим со стороны. Бесконечные разговоры и сплетни о наследнике престола повергали ее в уныние. У ворот замка постоянно толпились папарацци в надежде на очередную сенсацию. Стефани ежедневно видела эту картину из окна своей спальни. Ей казалось, что все летит вверх тормашками, что мир рушится, а люди окончательно сошли с ума.

— Стефани? — обратился к ней Гарри.

Она очнулась.

— Общественные связи, — осторожно сказала она, — государственная работа.

— При чем тут бизнес? — удивился Гарри.

— Вся наша жизнь — один сплошной бизнес, — философски изрекла Стефани.

— С этим трудно поспорить.

— Меня семейные дела никогда не интересовали, и я выбрала профессию учителя. Всегда хотелось приносить людям пользу, а не только заботиться о собственных интересах.

В ее словах не было практически ни капли правды, за исключением заявления о желании приносить людям пользу.

Когда отец Стефани узнал о том, что она собирается на несколько месяцев за границу, он сильно расстроился и они повздорили. Да и все остальные члены семьи отвернулись от нее, так и не попытавшись понять. Герцог Ярдли никак не мог взять в толк, почему Стефани стремится убежать от роскоши. Он не понимал, что для Стефани ее социальный статус был всего лишь бутафорией, декорацией, на фоне которой она должна была ежедневно представать, фальшиво улыбаясь всем подряд.

Узнав о решении дочери покинуть дом, отец попытался быстро выдать ее замуж, но у него ничего не вышло. Стефани твердо стояла на своем и не собиралась сдаваться.

Гарри открыл рот, собираясь, вероятно, что-то сказать, но Стефани опередила его:

— Раз вы решили, что я могу остаться, почему бы вам не показать мне сейчас школу? Будем считать, что это мой первый рабочий день. Как вы на это смотрите?

Стефани затаила дыхание в ожидании ответа. Гарри молчал, не зная, как реагировать на столь решительное заявление Стефани.

— Хорошо, — наконец согласился он и добавил: — Вы можете перегнать свою машину на стоянку для преподавателей.

Стефани глубоко вздохнула и с какой-то непонятной радостью в голосе произнесла:

— Как это здорово: у учителей — своя стоянка! Есть в этом что-то старомодное, не правда ли, Гарри?

Гарри пожал плечами.

— Не знаю, почему вы называете это старомодным, ведь стоянка для преподавателей — элементарное удобство. Были времена, когда к учителям относились, как к святым. То, что происходит сейчас, просто несравнимо, например, с античностью или с восточной традицией передачи учения. Тогда учитель был всем, истиной в первой инстанции, почти Богом. А современные дети не только не относятся к учителю с должным почтением, но и норовят подчас навязать ему собственное мнение.

Речь Гарри приятно поразила Стефани. Она и не подозревала, что он философ. И вот он оказался весьма умен, показал себя интересным собеседником. Стефани с неподдельным интересом смотрела на него, ожидая продолжения.

— Совсем не похоже на те времена, не правда ли? — спросил Гарри.

— Да, сейчас все иначе. Все совсем по-другому.

Стефани не хотелось говорить самой. Сейчас она прежде всего хотела слушать Гарри. Она поймала себя на мысли, что он нравится ей. Но Гарри не произнес больше ни слова и просто смотрел на Стефани.

Она была уже готова рассказать ему историю своей жизни, только бы прервать это мучительное молчание, но все-таки сумела удержаться.

Гарри же в свою очередь наслаждался созерцанием Стефани. Ему не хотелось ничего говорить, хотя вроде бы ситуация предусматривала диалог и Стефани ждала от него каких-то слов.

— Сейчас я возьму свои вещи, и мы поедем, — наконец произнесла Стефани и ушла в свою комнату.

Через несколько минут они уже стояли возле ее машины, которая немного пострадала минувшей ночью. Однако повреждения были столь незначительными, что их могли бы заметить разве что очевидцы вчерашних событий. Просто похожий скорее всего не обратил бы на машину никакого внимания, разве что отметил бы, что машина не из дешевых.

Но это здесь, в Кендалхилле. Если бы подобное приключилось со Стефани дома, все было бы иначе. На следующий же день первые полосы газеты пестрели бы громкими заголовками о ночном происшествии и подробно смаковали его подробности, придумывая недостающее на свой вкус.

Они сели каждый в свою машину. Впереди ехал Гарри на стареньком грузовичке, за ним чинно катил слегка поцарапанный, но несомненно дорогой «форд-зефир» последней модели.

Стефани не предполагала, что дорога окажется неблизкой, ей казалось, что школа должна находиться в радиусе мили от дома Гарри. На деле все оказалось иначе. Дорога бесконечно петляла и никак не желала заканчиваться. Вокруг все еще было зелено, но все же красота лета уже успела поблекнуть, листья готовились опасть, а некоторые деревья навсегда засохнуть. Медленно наступала осень.