Связанный честью - [12]

Грейвольф не дал ей назвать его по имени. Он припечатал губами ее рот, оборвав на полуслове. Чисто функциональный поцелуй, обезличенный, призванный заставить ее замолчать. Он даже не размыкал губ. Но внутри у Эйслин все перевернулось, она не смогла выдавить ни звука.

В этом, собственно, и была конечная цель. Наконец оторвавшись от ее рта, он прошептал:

– Осторожней.

Она просто кивнула, желая, чтобы сердце перестало гореть в огне. Одно она знала точно – больше она не будет его провоцировать вопросами и разговорами. Не хватало, чтобы он еще раз ее поцеловал.

У нее было двойственное чувство по поводу причин, но она не хотела еще одного поцелуя.

К счастью, никто ничего не заметил. Похоже, здесь существовало неписаное правило – хозяева «Перекати-поля» занимаются своими делами и не вмешиваются, пока их не зовут.

Изображая, что он полностью поглощен любовными ласками, Грейвольф, однако, был отлично осведомлен о происходящем. Полуприкрыв веки, чтобы изобразить сексуальное возбуждение, он постоянно посматривал по сторонам. Наблюдал из-под ресниц за окружающими, пытаясь уловить, узнан ли он. Но никто не обращал на него внимания. Когда Грейвольф пьяным голосом заказывал еще пива, Рей – а позже и официантка, уже высушившая свои ногти, – просто приносили им заказ. Кроме этих кратких моментов, все начисто забывали об их существовании.

В бар часто заходили клиенты. В основном они выпивали по паре стаканов и сразу уходили. Кто-то пил в одиночестве. Другие объединялись по двое, по трое. Один клиент приклеился к автомату пинбола, и Эйслин чуть с ума не сошла от постоянного звяканья и мигающих огоньков, пока он наконец не ушел. Рей с восторгом уставился в телевизор, шел какой-то старый комедийный сериал.

Для Эйслин время тянулось просто невыносимо медленно. И не потому, что она скучала. Ее нервы были раскалены до предела. Она уговаривала себя, что вот-вот в дверь войдет ее потенциальный спаситель. Но в глубине души она подозревала, что ее мучительные колебания связаны с прелюдией Грейвольфа.

А как еще это можно назвать? Когда он погружает пальцы ей в волосы, удерживая голову, а сам прокладывает вниз дорожку поцелуев. Или сжимает бедро, когда к ним подходит официантка с заказом. Или играет губами с ее ухом.

– Хватит, – застонала она однажды, когда от целенаправленных ласк у нее побежали по рукам мурашки.

– Стоны – это хорошо. Продолжай в том же духе, – прошептал он, глядя, как мимо идет пара водителей, направляясь к автомату пинбола.

Он взял ее руку и, опустив себе под рубашку вниз ладонью, прижал к коже. Эйслин вяло попыталась отнять руку, но Грейвольф не позволил. И раз уж ее заставили его трогать, она решила утолить свое любопытство. Как можно более ненавязчиво она провела кончиками пальцев по упругой плоти. Большой палец наткнулся на что-то. Его сосок. Он был напряжен от возбуждения.

Грейвольф резко сквозь зубы втянул воздух.

– Господи всемогущий, – проговорил он. – Прекрати это.

Он весь день был очень напряжен, но сейчас прижимавшееся к ней тело стало буквально каменным.

Эйслин отдернула руку:

– Я просто делаю как ты…

– Ш-ш-ш!

– Не затыкай…

– Ш – ш! Смотри на экран.

Она глянула в сторону телевизора. Репортер из Феникса рассказывал о поисках неуловимого беглеца, индейского активиста Лукаса Грейвольфа. На экране возникла фотография Лукаса. Эйслин уставилась на нее, с трудом его узнавая. Волосы коротко острижены, почти до основания.

– Не слишком лестная фотография, – сухо сказала она.

Уголок его рта дернулся в намеке на улыбку, но тут на экране появилась карта Аризоны, которая полностью поглотила его внимание. Как он и предполагал, телевизионщики не стали подыгрывать властям, они обозначили на карте все дорожные посты. Несмотря на то что подобные утечки мешали работе полиции, главнейшая цель любого телеканала была в том, чтобы закопать конкурентов.

Диктор переключился на другие новости дня, и Лукас скользнул по скамейке к выходу из кабинки.

– Пошли. И не забудь, что надо шататься. Ты, как предполагается, выпила несколько бутылок пива.

Он предложил ей руку, но тут его внимание привлекла дверь. Она открылась, впуская очередного клиента. Грейвольф тихо, но яростно выругался. В бар вошел человек в форме.

Глава 3

Мужчина небрежно скинул шляпу и вытер потный лоб рукавом. Эйслин со своего места заметила, что он в форме шерифа или, как минимум, представителя шерифа. Дверь с треском закрылась, и он крикнул:

– Стелла, пива мне!

Блондинистая официантка обернулась к нему и заулыбалась, что явно указывало на фамильярно-близкие отношения.

– Смотрите, кого к нам занесло. – Она откинулась на барную стойку, оперлась о нее локтями, в наилучшем виде демонстрируя свою огромную грудь.

Шериф оценил ее и похотливо улыбнулся:

– Скучала по мне, а?

Он плюхнулся на соседний табурет.

– Черт, нет, конечно, – протянула Стелла, обнимая его загорелую шею. – Ты же меня знаешь. С глаз долой – из сердца вон.

– Я уже два дня гоняюсь за этим проклятым индейцем. Он как сквозь землю провалился. И сейчас мне нужна ласка и пара холодных пивасиков.

– И в каком порядке? – промурлыкала блондинка ему почти в губы.