Связанные кровью - [8]

— Символические знамёна, — сказала за их спинами Адирайна. — Знамя Телариен было поглощено огнём прямо здесь, в ту ночь, когда умер Геррант, а его сын Гант стал Верховным Лордом, к нашему всеобщему, последующему горю. Похожий огонь поглотил и тела Герранта с Грешаном, но тело Грешана сгорело несколько позднее: к тому времени он был мертв уже пять дней.

На мгновение Торисену показалось, что он их видит: его отец стоит лицом к лицу с его дедом над раздутым трупом, одетым в позолоченную кожу и лежащим на задрапированном катафалке. Губы двигались. Они спорили. За ними, жадно прислушиваясь, стояла стройная, закрытая вуалью леди в чёрном, её юбку украшали блёстки, а за ней был человек, одетый как слуга, но с очень необычным выражением лица.

В мгновение ока они исчезли.

У Джейм перехватило дыхание. Она тоже видела это странное, обрывочное ведение? Она отступила в сторону, выглядя озадаченной, и снова вздрогнула.

— Что теперь? — потребовал он раздражённо.

— Ничего. Я подумала, что видела, как падают знамёна, там, вдоль восточной стены. Нет, их срывают вниз, а за ними… что?

Торисен поглядел на ту стену. По традиции там висели самые древние знамёна, относящиеся ко временам Падения, но, опять-таки, огонь и время уничтожили многие из них, а на днях кто-то перемешал оставшиеся. Некоторые висело косо. Даже пока он смотрел, одно из них соскользнуло вбок и шлёпнулось на пол.

Это потрясло его больше, чем он от себя ожидал. Ещё хуже было внезапно открывшееся зрелище стены замка за знаменем. Погребальный костёр Грешана опалил её и испещрил некоторые из древних камней трещинами. Один из них просто взорвался из-за расширения в нём воздушных карманов. Само основание его дома подорвано, подрыто…

— Я говорил тебе, — прошептал голос его отца из глубин его души, — как мой отец говорил мне: умирающим, падшим домом мы были, с тех пор, как Герридон предал нас Теням.

Торисен смотрел на неровное отверстие на месте камня, которое маскировало знамя. За века, то ли зал опустился, то ли земля поднялась, вероятно, и то, и другое, что скрыло это повреждение от взгляда снаружи. Холодный ветер дышал из этой тёмной, зияющей дыры, как из беззубого рта… Хххааааа… воняя землёй, и смертью, и голодом. Если всматриваться достаточно долго, то, что он может увидеть?

— Ничего, — резко сказал Торисен. — Чепуха. — И пошел повесить на место упавший гобелен. Тот был древним, пережившим огонь и пренебрежение, но только благодаря плотности своей ткани. Его собственный вес разорвал его на части, когда Торисен поднял его.

— Попробуй этот. — За ним появилась Джейм, осторожно держа смуглую кожу знамени Муллена на вытянутых руках. — Он, может, и самый новый здесь, но я думаю, что и самый прочный.

Когда он повесил его на крюк, он аккуратно заполнил собой брешь, оставленную падением прошлого знамени, и как будто закрыл дверь перед тьмой. Опуская руки, он слегка задел ими вытканные руки Муллена; он почти почувствовал, как те двинулись, тёплые и ободряюще, под его прикосновением.

Верьте мне, милорд.

— Так лучше, — сказала Джейм со вздохом облегчения, когда он отступил назад; и так оно и было, неважно почему.

Она снова оглядела зал, возвращаясь к делам.

— Я не узнаю здесь Грешана, в символическом или каком-то ещё виде, и это не удивительно, учитывая, что к нему испытывал Серый Лорд Гант и почему. Нам не повезло с нашими дядьями, не так ли?

Торисен ничего на это не ответил, не зная, что она имеет в виду. Кроме того, она перешла к другому смазанному лицу, со странно беспокойными глазами.

— Негалент Нервы на Пределе, я думаю, дважды, нет, трижды троюродный кузен, умер в свою первую брачную ночь из-за носового кровотечения. Как неудобно.

Напряжённые нити, когда-то промокшие от крови, казалось, облегчённо расслабились.

После этого называть имена стало легче. Другие дома, без сомнения, проводили более изощренные ритуалы, чтобы почтить эту ночь — так, безусловно, делал Адрик в Омироте — но здесь их было только двое. Торисен начал успокаиваться. Как много от его мучений было просто страхом неудачи? Хотя его сестра частенько ставила его в тупик, у неё был свой собственный, нестандартный подход к решению дел, который странно успокаивал.

Над головой застучали лапы. Вниз по северо-западной лестнице скатилась Уайс, Жур преследовал её по пятам. Щенок волвер заскользила на мокрых плитах пола и барс сбил её с ног. Когда Уайс извернулась на спину, Жур прижал её к полу и начал яростно вылизывать кремовую грудь.

Джейм остановилась перед посмертным знаменем кроткой девушки с мягким лицом, которая в чём-то сильно напоминала её саму.

— А что здесь делает Эрулан? Предполагалось, что Бренданы оставят её у себя навсегда.

Он её резкого тона барс и щенок испуганно подняли глаза, а беззаботность Торисена разбилась вдребезги. Только когда это ушло, он осознал, что в последние полчаса он был почти что счастлив.

— Лорд Брендан прислал её назад, когда я отказался принять плату, затребованную за её контракт, — сказал он, внезапно обороняясь, хотя и не вполне понимал, почему. — Наш отец запросил слишком много. Кроме того, бедная девушка мертва уже тридцать лет и даже больше, ещё со времён Резни. Если Брант всё ещё так сильно её любит, разве он не заслужил право получить её знамя без новых лишений?