Связь через Зальцбург - [26]

Он помедлил. Но Иоганн уже все понял.

- Да, - мягко кивнул Феликс. - Брайант погиб.

- Когда? Как?

- Его машина соскользнула с дороги около церкви Святого Георга. Я перемолвился парой слов с полицейским участком около Бад-Аузее как раз перед двумя часами. После того, как ты позвонил мне этим утром. Я попросил их не спускать глаз с "фольксвагена" Брайанта и дать мне знать, как только он проедет мимо них. Но он поехал другой дорогой.

- Он был жив, когда его обнаружили?

- Нет. У него сломана шея. Его выбросило из машины, скатившейся по склону. Дверца распахнулась и слетела с петель, когда машина начала переворачиваться; она лежала неподалеку от тела. Это все, что осталось от машины.

- Она сгорела?

- Догорает в той впадине, в которой застряла. Полицейским до сих пор не удалось до неё добраться.

Иоганн почти не слушал.

- Не могу этому поверить, не могу поверить! Соскользнула с дороги? Дик был таким осторожным водителем! И дороги эти он отлично знал... потрясение сменила боль. - Анна - Господи, как я это ей скажу?

Феликс Заунер промолчал. У каждого свой способ сообщать дурные новости.

- Пока ты поговоришь с Анной, я воспользуюсь телефоном. Американец говорил, где он собирается остановиться?

Его трезвый, рассудительный тон подействовал на Иоганна, как ушат холодной воды. Он уставился на Феликса сердито, но ответил:

- В "Зальцбургер Хоф". Он оставил свою карточку, - Иоганн рассеянно провел рукой по прилавку. - Бизнес прежде всего? - горько произнес он, крутанулся на пятках и вышел.

По крайней мере, Иоганн взял себя в руки, подумал Заунер, быстро оглядев прилавок и схватив карточку Мэтисона. Много толку было бы от него для Анны, поддайся он своему горю. Кроме того, ситуация требует экстренных мер. Он снял трубку и набрал номер своего офиса.

- Дитрих, - резко произнес он, - я сейчас выезжаю. Есть новые сообщения из Унтервальда? Господи, что за медлительные ребята! Тебе придется позаботиться ещё об одной вещи. Мне нужна полная информация об Уильяме Мэтисоне, американце, предположительно, остановившемся в "Зальцбургер Хоф". Если там его нет, проверь остальные гостиницы. Организуй полное наблюдение, как только выйдешь на него. Да, полное! И узнай в Вене, нет ли у них чего-нибудь на этого парня. Кроме того, если они свяжутся с Нью-Йорком и наведут справки о его фирме, я буду очень благодарен. Вот её название:"Стронг, Мюллер, Николсон и Ходж". По его словам, это юридическая контора. Кроме того, он действует по поручению издательской фирмы "Ньюхарт и Моррис". Все записал?

Он подождал, пока Дитрих повторит все имена. Осторожный парень, этот Дитрих. Временами даже чересчур осторожный, неодобрительно подумал Заунер.

- Вот ещё что: когда будешь говорить с Веной, спроси, что им известно об Эрике Йетсе, предположительно - англичанине, живущем в настоящее время в Цюрихе... До моего возвращения занимайся только этим. Приеду завтра или послезавтра, в зависимости от того, что я выясню в Унтервальде. Конечно, если только ты не выцепишь что-нибудь, требующее моего срочного возвращения. Ты знаешь, где меня искать.

Что же, галька брошена, по воде разошлись круги... Как далеко?..

Он хмуро покосился на фотографию Финстерзее, проходя мимо, замедлил шаг. Чьим агентом был Брайант? Не из наших, иначе мне поручили бы связаться с ним на прошлой неделе, как только слухи насчет Финстерзее начали просачиваться из разведывательных кругов. Странно, как циркулируют такие слухи в скрытом от посторонних глаз мирке... Все начинается с намека, с единственной фразы, которую сообразительный слушатель ухватывает в случайном разговоре; это может быть одно словечко, одно имя, одно перехваченное сообщение. И требуется только некоторая осведомленность, чтобы сообразить, к чему относится это словечко, или имя, и вот вам источник слухов, которые никакое уважающее себя разведывательное учреждение не может оставить непроверенными. Если Брайант каким-то образом стал источником слухов о Финстерзее, его смерть вызовет изрядный переполох. Если только, конечно, это не был несчастный случай. Тогда даже самые пылкие головы в разведке переложат досье Финстерзее куда-нибудь в архив. А оказавшись в архиве, любые досье постепенно оказываются забытыми из-за отсутствия свежей и точной информации. Да, смерть Брайанта могла оказаться случайной...

Когда Заунер вышел в узкий холл, его шаги снова замедлились. Брайант шпион? Здесь, в Зальцбурге, на протяжении стольких лет? Нет, решил он. Брайант мог каким-то образом натолкнуться на любопытную информацию, но это и все. Он был слишком взбалмошным, слишком самолюбивым и неуправляемым, чтобы подчиняться чьим-то приказам. За все эти годы он ни разу не контактировал ни с кем из разведчиков, то и дело появлявшихся в Зальцбурге. Конечно, он мог быть законсервированным агентом, но и в этом случае его бы затормошили после инцидента на озере Топлиц. Будь он матерым оперативником, его бы обязательно использовали в это время. Его военный опыт? Вообще не идет в счет, современному разведчику приходится сталкиваться совсем с другими опасностями. И когда закончилась война, англичане достаточно легко расстались с ним. Нет, если Брайант и располагал какой-то информацией насчет Финстерзее, самое большее, что он мог сделать - продать её самому щедрому покупателю. Но кто мог им оказаться?