Святые Горы - [7]
— Чего мятетесь? Ежели насчет паспортов, — так у нас слободно. У нас обитель, — не полиция… мы не спрашиваем, кто еси и откуда… А всех обремененных приемлем.
Многим действительно полегчало. Не так опасливо озирались они в толпе после успокоительного слова перевозчика.
Пристали к берегу. Монах опять у выхода с парома.
— Рабы Божьи… по усердию, на пользу святыя обители… Бог наказует, если кто не подает… По силам, рабы Божии, по силам, кто сколько! Ей, вы там, — оглянулся он на юрких странников, проскользнувших у него за спиной: — воровская порода, почему не дали? Давайте, давайте, по усердию, на пользу святыя обители. Что же, рабы, скорее… Мы же молимся за вас, православных христиан [2].
И пятаки, и трешники, и копейки сыпались в горсть монаху, зорко заглядывавшему в мошны мужикам и бабам.
— Что мало дала!.. Ишь, у тебя монисто какое! Давай больше, раба, больше давай! Тебе на том свете зачтется. У нас, братия, не пропадет! Каждый грош за ваши души. Бог видит все! Ну, рабы, по силе возможности… Ишь, уходят… по усердию! Тут какой случай был, некий скупец пожалел подать на перевоз — и ввержен был Господом в воду. Так и не спасли. На виду всех, рабы!
Медь еще шибче посыпалась в раскрытую горсть.
— Вот благодарю! — отозвался он на чей-то двугривенный. Господи, спаси и благослови!
— Наше дело трудное, — живописал потом отец Трофим-перевозчик, показывая мне ободранные руки. — Вот оно как! Этот паром обитель едва оттягала. Перевоз-то с торгов шел; ну, у обители один мирянин и отбил, — дороже дал. Становой, слава Богу, помог, спаси его душу; запретил перевозить на том месте, и мирянин поневоле обители передал, и большие за жестоковыйность свою убытки понес. Чрево-то теперь не распускает, похудал даже, с лица спал. А мы ничего, торгуем хорошо.
На противоположный берег опять привалила партия богомольцев. Земные поклоны отбивают, прямо лбом в песок.
— Сейчас, сейчас, рабы Божии! — кричит им отсюда отец Трофим, отваливая… И опять скрипит канат, и опять обрывает себе руки перевозчик.
Монастырские дамы. Женская больница
Не успел я попрощаться с отцом Трофимом, как навстречу нам — красивый, рослый монах, ряса шелковая. Вокруг дамы, потертые, изношенные, в черных платьях, губы сжаты великопостно. Глаза завидущие, щеки подбелены, волоса жиденькие, колечками на лоб. Так и пахнуло на меня от них камфарой, оподельдоком, креозотом и ладаном. У них всегда подобный запах. Полжизни они сплетничают — остальную молятся и плачут. И все по обителям. Живут месяц, другой — свивают часто гнезда около монастырей. К инокам притекают с верой и бывают ими утешены.
— Эта касть и у нас развелась! — кивнул на них худой, сморщенный монах, с которым я заговорил по пути.
— А что?
— Ходят, шельмы, по всем дворам. В келиях от них не убережешься…
— Чего им надо?
— Совместных молитв просят. Все они богом обижены. Ишь, мордастые какие! Ну, думают, монаху дама-то на диво и притекают. Я одну такую из своей кельи за руку на двор вывел, там поставил ее перед собором и в затылок ткнул, чтобы покаялась, а потом плюнул ей на хвост и отошел прочь — в мире… От них не убережешься! В лес пойдешь — она уж тут как тут: перед глазами подолом вертит и льстивыми словесы тебя улещает. Уязвляют страстью, уловляют кротостью. Камо иду? Бывают и такие монахи, как этот, что соблазняются. И сколько их, этих дамов, к нам ездит!.. Ну только шельм Господь тоже, надо полагать, не пожалеет. Блудницы вавилонские! Гнилозубые!
— Покаются в свое время.
— Они и каются-то как! Ишь, волоса в колечки. Будут мучимы день и ночь и дым мучений их восходить будет до небес. Подрумянят щеки да и каются…
— Эк вы злы на них.
— Да уж очень доняли. Комар летом не так томит.
Монастырская проституция не ограничивается одними этими гнилозубыми богомолицами. При монастыре живут прачки — баб шестьдесят, и молодых, и старых. Они моют полы в келиях, окна, стирают белье инокам, трапезную в чистоте содержат и сверх того, как говорят в Славянске, имеют занятие приватное — моют в банях головы монахам. Выдаю, за что сам получил. Они же помогают и в женской больнице, устроенной для богомолок при обители. Тут за недугующими и страждущими ухаживают старушки «вроде как бы монашки», пояснил мне инок. Больницу эту я осматривал. Она открыта на пятнадцать кроватей. Воздух прекрасный, содержание безукоризненно. Все издержки принимаются на счет монастыря.
— Умирающие тут за редкость, — пояснил мне тот же монах. — Случается, привезут — на ладан дышит, но оправляется. Потому у нас воздух целебный. На этом воздухе Лазарь смердящий и тот бы воскрес. Иная встанет и пешком до Киева еще сходит. Мы и фельдшера для больных держим. Сначала ему деньги платили, а потом убедили иноческий сан приять. Теперь он монах; и ему лестно, и монастырь выгадал. Все на пятьсот рублей в год расходу меньше. Доктора нанимаем светского из Славянска. То ли бы дело, коли бы и тот постригся. Совсем бы тогда наша больница на ноги встала. У нас в обители хорошо; даже зимой и то не скучно. Вы как думаете, мы и училище содержим. Верстах в семи от монастыря. Мальчиков на пятьдесят.
Немирович-Данченко Василий Иванович — известный писатель, сын малоросса и армянки. Родился в 1848 г.; детство провел в походной обстановке в Дагестане и Грузии; учился в Александровском кадетском корпусе в Москве. В конце 1860-х и начале 1870-х годов жил на побережье Белого моря и Ледовитого океана, которое описал в ряде талантливых очерков, появившихся в «Отечественных Записках» и «Вестнике Европы» и вышедших затем отдельными изданиями («За Северным полярным кругом», «Беломоры и Соловки», «У океана», «Лапландия и лапландцы», «На просторе»)
Два исторических романа, включённые в этот сборник, посвящены прославленным полководцам русской армии. Атаман Платов, в молодости возглавивший легендарный поход на Индию, прерванный из-за смерти императора Павла I, вошёл в историю как герой Отечественной войны 1812-го года. Имя атамана, храбрость, воинское умение и везение, приводило в ужас противников. О подвигах и личности генерала Скобелева повествует второй роман. «Полководец, Суворову равный», отзывались о Скобелеве в академии. Походы в Коканд, присоединение к Российской империи Туркестана, защита братьев-славян в балканских сражениях под Плевной, на Шипке, долгое стояние русских войск под командованием Скобелева под стенами заветного Царьграда, Константинополя, векового стремления России — вот лишь некоторые эпизоды увлекательного рассказа Немировича-Данченко, знавшего и дружившего с прославленным воином.
В. И. Немирович-Данченко родился в Тифлисе, в семье офицера; учился в Кадетском корпусе. Результатом его частых путешествий по России и зарубежным странам стали многочисленные художественно-этнографические очерки. Немирович-Данченко был военным корреспондентом на трех последних войнах Российской империи — на русско-турецкой войне 1877–1878 гг., на русско-японской войне и на первой мировой войне. Русской армии посвящено много его художественных и документальных произведений, но наибольшую популярность у читателя он приобрел как автор развлекательных исторических романов («Королева в лохмотьях» и т. п.)
В сборник вошли повести и рассказы русских писателей, рассказывающие о жизни и вере, которая поддерживает и спасает…
Немирович-Данченко Василий Иванович — известный писатель, сын малоросса и армянки. Родился в 1848 г.; детство провел в походной обстановке в Дагестане и Грузии; учился в Александровском кадетском корпусе в Москве. В конце 1860-х и начале 1870-х годов жил на побережье Белого моря и Ледовитого океана, которое описал в ряде талантливых очерков, появившихся в «Отечественных Записках» и «Вестнике Европы» и вышедших затем отдельными изданиями («За Северным полярным кругом», «Беломоры и Соловки», «У океана», «Лапландия и лапландцы», «На просторе»)
Немирович-Данченко Василий Иванович — известный писатель, сын малоросса и армянки. Родился в 1848 г.; детство провел в походной обстановке в Дагестане и Грузии; учился в Александровском кадетском корпусе в Москве. В конце 1860-х и начале 1870-х годов жил на побережье Белого моря и Ледовитого океана, которое описал в ряде талантливых очерков, появившихся в «Отечественных Записках» и «Вестнике Европы» и вышедших затем отдельными изданиями («За Северным полярным кругом», «Беломоры и Соловки», «У океана», «Лапландия и лапландцы», «На просторе»)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Почему я собираюсь записать сейчас свои воспоминания о покойном Леониде Николаевиче Андрееве? Есть ли у меня такие воспоминания, которые стоило бы сообщать?Работали ли мы вместе с ним над чем-нибудь? – Никогда. Часто мы встречались? – Нет, очень редко. Были у нас значительные разговоры? – Был один, но этот разговор очень мало касался обоих нас и имел окончание трагикомическое, а пожалуй, и просто водевильное, так что о нем не хочется вспоминать…».
Деятельность «общественников» широко освещается прессой, но о многих фактах, скрытых от глаз широких кругов или оставшихся в тени, рассказывается впервые. Например, за что Леонид Рошаль объявил войну Минздраву или как игорная мафия угрожала Карену Шахназарову и Александру Калягину? Зачем Николай Сванидзе, рискуя жизнью, вел переговоры с разъяренными омоновцами и как российские наблюдатели повлияли на выборы Президента Украины?Новое развитие в книге получили такие громкие дела, как конфликт в Южном Бутове, трагедия рядового Андрея Сычева, движение в защиту алтайского водителя Олега Щербинского и другие.
Курская магнитная аномалия — величайший железорудный бассейн планеты. Заинтересованное внимание читателей привлекают и по-своему драматическая история КМА, и бурный размах строительства гигантского промышленного комплекса в сердце Российской Федерации.Писатель Георгий Кублицкий рассказывает о многих сторонах жизни и быта горняцких городов, о гигантских карьерах, где работают машины, рожденные научно-технической революцией, о делах и героях рудного бассейна.
Свободные раздумья на избранную тему, сатирические гротески, лирические зарисовки — эссе Нарайана широко разнообразят каноны жанра. Почти во всех эссе проявляется характерная черта сатирического дарования писателя — остро подмечая несообразности и пороки нашего времени, он умеет легким смещением акцентов и утрировкой доводить их до полного абсурда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В. И. Немирович-Данченко родился в Тифлисе, в семье офицера; учился в Кадетском корпусе. Результатом его частых путешествий по России и зарубежным странам стали многочисленные художественно-этнографические очерки. Немирович-Данченко был военным корреспондентом на трех последних войнах Российской империи — на русско-турецкой войне 1877–1878 гг., на русско-японской войне и на первой мировой войне. Русской армии посвящено много его художественных и документальных произведений, но наибольшую популярность у читателя он приобрел как автор развлекательных исторических романов («Королева в лохмотьях» и т. п.)
В. И. Немирович-Данченко родился в Тифлисе, в семье офицера; учился в Кадетском корпусе. Результатом его частых путешествий по России и зарубежным странам стали многочисленные художественно-этнографические очерки. Немирович-Данченко был военным корреспондентом на трех последних войнах Российской империи — на русско-турецкой войне 1877–1878 гг., на русско-японской войне и на первой мировой войне. Русской армии посвящено много его художественных и документальных произведений, но наибольшую популярность у читателя он приобрел как автор развлекательных исторических романов («Королева в лохмотьях» и т. п.)
«На кладбищах» (1922) — так скорбно назвал свою новую рукопись воспоминаний, оказавшись в изгнании, патриарх русской литературы, популярный романист и талантливый корреспондент многих газет и журналов Василий Иванович Немирович-Данченко (1844/45 — 1936). В своей искренней книге-документе писатель соединил два века, представив их нам живыми портретами выдающихся сынов России. Среди них — полководец М. Д. Скобелев, с кем он дружил и совершат ратные походы, государственные деятели, министры М. Т. Лорис-Меликов и Д А Милютин, писатели Н.