Святой Томас - [9]

— Чем важна эта Бронуэн Ллевеллин? — спросил Джонатан. — Из-за нее мы здесь?

— Отчасти. — Свет переполз с кровавых пятен дальше. — Было бы превосходно, если бы ее предали земле. Тогда мы бы выкопали труп и поморочили ему голову. Но ее кремировали да так и не похоронили.

Помимо способности видеть призраков, я обладаю даром, который Сторми называла психическим магнетизмом. Если я еду за рулем, или на велосипеде, или просто гуляю, все время сосредотачиваясь на имени или лице определенного человека, меня рано или поздно к нему притянет. Или его ко мне. Я не знал эту троицу, не думал о них перед их появлением, однако вот они, пожалуйста. Возможно, психический магнетизм сработал подсознательно — или это простое совпадение.

— У кого находится ее прах? — спросила женщина.

— Точно не знаю. Есть несколько вариантов.

Шаги удалились, расстояние приглушило свет фонариков.

Я выбрался из убежища, поднялся на ноги и поспешил к дверце у края прилавка. Несмотря на риск, следовало разузнать об этих людях побольше.

Глава 4

Во мраке виднелись только три темные фигуры, размахивающие световыми мечами. Неторопливо продвигаясь к северному концу торгового центра, они время от времени останавливались, чтобы сразиться с темнотой и рассмотреть то или иное примечательное место.

Я не отважился включить фонарик. Незнакомцы не замолкали, помогая мне оставаться незамеченным, но, последуй я за ними без оглядки, наверняка наступил бы на что-нибудь и шум привлек бы их внимание.

Дилемма разрешилась, когда мне на плечо легла чья-то рука. Я обернулся и столкнулся лицом к лицу с мягко светящимся мужчиной без лица. Пустые глазницы внимательно смотрели на меня из месива развороченной плоти и раздробленных костей.

После стольких лет сопричастия к сверхъестественному я стал невосприимчив к тому внезапному страху, что испытал бы любой другой на моем месте, коснись вдруг его в темноте чужая рука. Так же и отталкивающее лицо, а вернее, его отсутствие не вызывало у меня ни малейшего испуга, а лишь печаль и жалость.

Я предположил, что передо мной призрак Роба Норвича, погибшего в кафе-мороженом почти два года назад вместе с шестилетней Эмили. Дочка покинула этот мир, чего нельзя было сказать об отце.

Никогда прежде призраки не являлись мне сияющими. Я решил, что таким образом Роб дает понять, что будет освещать мой путь. Неважно, сиял он или нет, никто, кроме меня, его не видел. Свет озарял пол вокруг, но для Вольфганга, Джонатана и безымянной женщины он, скорее всего, остался бы невидимым.

Лицо призрака приобрело вид, который имело при жизни, раны затянулись. Робу было тридцать два: светлые волосы с залысинами, приятные черты и глаза цвета нежно-зеленой кожицы кактуса.

Он склонил голову набок, словно спрашивая, понятен ли мне его замысел, и я утвердительно кивнул, мол, догадался и доверяю. Мертвые не разговаривали. Не знаю почему.

Он поспешно провел меня к ближайшему эскалатору, теперь обесточенному. Рифленые стальные ступеньки застыли над высохшим резервуаром — бывшим прудом с кои. Я направился за призраком на второй этаж, на время оставив преследование жуткой троицы, которая меня весьма заинтересовала.

Я опасался, что давно не работающий эскалатор подведет и что-нибудь хрустнет или скрипнет под ногами, но мусора на ступеньках не было.

Добравшись до верха, я свернул за Робом Норвичем направо, а потом к северу. Я держался подальше от магазинных витрин и шел вдоль перил, перегнувшись через которые можно было увидеть, что творится на первом этаже, будь здесь больше света. Повсюду валялся мусор, но благодаря сиянию призрака мне удавалось перешагивать и обходить его, не издавая ни звука.

Этажом ниже подозрительная троица остановилась, лучи фонариков скрестились где-то подо мной. Возможно, на выщербинах от пуль в стене. Или на занимательном узоре из брызг крови.

Понадеявшись, что в отсветах фонариков удастся хотя бы примерно разобрать лица, я перегнулся через перила и вгляделся в незнакомцев. Однако с такого ракурса много увидеть не удалось.

Не знаю, что меня выдало. Уверен, что не издал ни звука. Может, я нечаянно потревожил какой-то мелкий мусор и тот вывалился меж стоек перил и упал на одного из мужчин. В меня неожиданно уперся луч фонарика. Яркий свет ослепил, и я не мог ясно различить ни мужчину, ни остальных.

Роб Норвич, мой давешний мертвый приятель, снова положил руку мне на плечо, и я повернулся к нему.

— Это он! Держите его! Убейте его! — завопил внизу Вольфганг.

Остатки иллюзий развеялись. Эти люди — вовсе не подсевшие на ужастики психи, которые бродят по торговому центру из-за его кровавого прошлого. Им было невдомек, что я здесь. Они заявились сюда, поскольку это место их вдохновляло. Они принадлежали к секте сатанистов, с которой я схлестнулся в Неваде, и прибыли в Пико Мундо, чтобы почтить убийц, устроивших стрельбу в торговом центре «Зеленая луна». Почтить их, совершив еще большее злодеяние в том же городе.

После событий в Неваде они понимали, что я, вероятно, единственный, кто способен расстроить их планы. Эта случайная встреча — если вообще хоть что-то в жизни случайно — подарила им возможность покончить со мной, повысить шансы на то, что их намерения останутся в тайне до тех пор, пока не станет слишком поздно.