Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность - [161]

Однако такое положение было ненормально. Необходимо было восстановить первозданный порядок. Это и сделал воплотившийся Сын Божий (следует христологическое учение). Слово Божие соделалось человеком и победило диавола, связало Своею силой крепкого и уничтожило через это власть его над человеком.

Плоды искупительного подвига Спасителя весьма велики. Победив диавола, Он тем самым уничтожил страх человека перед ним. Теперь человек мог уже не бояться своего врага и, получив силу от Бога, иметь мужество свободно соделывать свое спасение. Ему даровано было и истинное ведение, какого раньше он лишился. Плоть его, прежде через грех подпавшая владычеству закона смерти, теперь вышла из-под власти этого закона и снова получила жизнь. Во взаимоотношениях между духом и телом установилась первозданная гармония. Дух, как сильный и крепкий, господствует над слабой плотью и управляет ею.

Некоторые мысли, содержащиеся в переданном фрагменте, имеют довольно близкие параллели себе в большом труде Иринея, особенно те, которые касаются отношения гностиков к Св. Писанию и где излагается правильный взгляд на этот источник христианского вёдения.[2055] Содержание отрывка несомненно антигностическое. Однако нет оснований относить его целиком на счет Contra haereses. В нем есть мысли, которым трудно подыскать аналогии в этом труде.[2056]

Течение мыслей здесь довольно логическое, хотя при Настоящем состоянии текста связь не везде может быть точно установлена. Весь фрагмент производит впечатление целостности. Возможно поэтому, что он представляет из себя часть какого-либо сочинения Иринея. В армянской рукописи перед ним стоит замечание, что он взят из «Слова против Саторнина». Что он часть проповеди, вполне допустимо. Нам кажется даже, что в нем можно найти и нравственное приложение, обычное для поучений, именно там, где автор говорит о плодах искупительного подвига Спасителя. Здесь ощущается желание внушить слушателям мысль, что они могут и должны теперь осуществить тот нормальный порядок, с целью восстановления которого пришел на землю Спаситель. Им необходимо иметь мужество в борьбе с грехом и диаволом и стремиться к тому, чтобы дух их господствовал над плотью. Подтверждение этому можно видеть и в том обстоятельстве; что во всем фрагменте кратко, но в сущности полно излагается история домостроительства нашего спасения.

Что касается Саторнина, то об этом еретике известно очень мало, так что нельзя определенно сказать, относится ли отрывок к нему. К тому же и содержание его направлено, по-видимому, вообще .против гностиков. Однако нет оснований и отрицать .принадлежность фрагмента к слову Иринея именно против этого еретика.[2057]

Ни Евсевий, ни Иероним, ни другие древние учителя не знают, однако, о существовании подобного отдельного сочинения св. отца. Вероятнее всещ поэтому, что слово, из которого был заимствован настоящий отрывок, входило в_состав сборника проповедей Иринея, о котором говорит Евсевий.[2058]

15. «Слово против Колорваса»

В том же норооткрытом произведении «Печать веры» приведен другой отрывок творений Иринея с надписью: «Из слова против Коларбоса (очевидно = Колорваса: aus der Rede, welche gegen Kolarbos) и единомышленников его, которые (говорят, что) Христос по несовершенству и под влиянием страданий скорбел и ужасался».[2059]

Темой речи здесь является вопрос о соединении в личности Спасителя двух естеств.

Вначале опровергается мысль еретиков о страхе Христа. Кого мог страшиться Тот, Кто был крепким и Творцом всего? Подобное предположение нелепо и противоречит учению апостолов, которые из Писаний доказали Божество Спасителя. Но так как это мнение еретиков стоит в связи с представлением их, вообще, о личности Господа, то Ириней считает нужным коснуться последнего вопроса подробнее.

Некоторые из гностиков утверждали, что Иисус есть сосуд Христа, а Христос свыше сошел на Иисуса в виде голубя, или что Иисус есть Сын, а Христос — Отец Его, а Христов Отец — Бог. Другие говорили, что Господь мнимо пострадал, так как по природе Он не способен к страданию. Иисус — утверждали они — пострадал, а Христос остался чуждым страдания. Против таких-то хулителей, желающих'погубить верующих Церкви, и восстает св. отец. Чтобы опровергнуть их взгляды, он довольно подробно анализирует некоторые места из Евангелий Матфея и Иоанна и ссылается на учение апостола Павла.

Особенное внимание его привлекают слова: «Это есть книга родства Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамова» (Мф. 1,1); затем: «Дева зачала и родила Сына и назвала имя Ему: с нами Бог» (Мф. 1, 23); «Иисус Христово рождество было так» (Мф. 1, 18); «Слово плоть бысть» (Ин. 1,14); «Кто верует, что Иисус есть Христос, от Бога родился» (1 Ин. 5,1). Анализ их дает ему право утверждать, что Матфей и Иоанн говорят о двух естествах во Христе, нераздельно соединенных как во все время земной жизни Его, так и при страданиях на кресте. Павел также не знал, по нему, иного, кроме Господа распятого и страдавшего, умершего и воскресшего.

В результате Ириней вполне уверенно и определенно высказывает вопреки еретикам, что, согласно свидетельству всех апостолов, Христос есть Сын Божий, Слово, соделавшееся человеком от блаженной Девы. В Нем не два лица, как говорят гностики, а одно. Из божественного Писания мы научены, что один и тот же есть Иисус Христос. Или, как говорит св. отец в середине фрагмента: «Один есть рожденный и пострадавший Иисус Христос и один и тот же Единородный Сын Божий, Которого Бог по безмерному человеколюбию Своему послал в мир». Во Христе нераздельно объединены человеческая и божественная природы. Он был в одно и то же время и человеком, и Богом.