Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие - [8]

:

РНБ. АДП. — Российская Национальная Библиотека. Архив Дома Г. В. Плеханова (Санкт–Петербург).

РНБ. ОР. — Российская Национальная Библиотека. Отдел рукописей.

ТОДРЛ — Труды Отдела Древне–Русской Литературы. Ленинград (СПб): Институт Русской литературы. 1934.

ХЧ — Христианское Чтение (Журнал Санкт–Петербургской Духовной Академии). СПб. 1821–1917; 1991.

ЦГИА — Центральный Государственный Исторический Архив (Санкт–Петербург).

ANL — Ante‑Nicene Christian Library. Edinburgh. 1867–1872.

ANF — Ante‑Nicene Fathers. Buffalo and New York. 1885–1896.

BHG — Bibliotheca hagiographica Graeca / Ed. par Fr. Halkin.

Bruxelles. 1957.

CPG — Clavis Patrum Graecorum. Brepols. 1983.

CPGS — Clavis Patrum Graecorum and Supplementum. Brepols. 1998.

PG — Patrologiae cursus completus. Series Graeca / Ed. J. — P. Migne. Parisiis. 1857–1866. T. 1–161.

SChr — Sources Chrtiennes. Paris. 1942.

TLG — Thesaurus linguae Graecae. [Electronica, CD], 2000.

ВВЕДЕНИЕ.

История церковного богословия на греческом Востоке в период от Оригена до Никейского собора представляет одну из труднейших проблем истории древней Церкви. После могущественного научного подъема и оживления в богословии, какое вызвано было Оригеном в местах его деятельности и в кругах, близко соприкасавшихся с ним, после его смерти наблюдается заметный упадок. Чем бы ни объясняли это явление, оно остается бесспорным фактом, наглядно подтверждаемым сильным понижением литературной производительности. Но и из той небогатой богословской литературы, какая возникла во второй половине III века, до настоящего времени сохранилось очень мало памятников и при том большею частью в фрагментах. При таких условиях чрезвычайно трудно проникнуть в тот процесс приспособления к церковным потребностям богатого научно–богословского наследия Оригена и вообще согласования научного богословия с преданной церковной верой, какой несомненно совершался как в самой Александрии, так и в других центрах церковной жизни на Востоке, — о наличности его дают ясное, свидетельство хотя отрывочные голоса защитников и противников Оригена, раздающиеся в разных местах (св. Дионисий, Феогност, Пиерий, св. Петр — в Александрии, св. Мефодий Олимпийский и автор диалога „О правой вере в Бога“— в Малой Азии, Памфил — в Кесарии Палестинской, св. Григорий Чудотворец — в Понте), а результаты его проявились уже в начале IV века, когда радикальная перемена во внешнем положении христианства в греко–римской империи предоставила Церкви возможность сосредоточить свои силы на разрешении внутренне–церковных задач. При сопоставлении богословия Оригена с богословием церковных деятелей начала ІV века, несомненно находившихся под влиянием Оригена и научного движения в Церкви в первой половине III века, и обнаруживается пробел, заполнить который весьма трудно при настоящем состоянии данных о развитии богословской науки во вторую половину III века. Отсутствие источников, которые в большей ими меньшей полноте взаимно освещали бы друг друга и помогали бы рассеять окутывающую этот период мглу, как будто даже ослабило научный интерес к церковным писателям второй половины III века, — по крайней мере, на них мало сосредоточивается внимание научных исследований, а суждения о них высказываются без обстоятельного научного анализа даже тех материалов, которые известны.

В этом положении дела — достаточное оправдание для появления настоящего исследования об одном из видных церковных деятелей этого периода — св. Григории Чудотворце, епископе Неокесарийском. Непосредственный ученик Оригена, св. Григорий был церковным деятелем надалекой окраине тогдашнего просвещенного мира — в Понте, в котором он явился и основателем церкви; однако эта окраина через сто лет после него сделалась важным центром церковной богословской науки, оказавшим чрезвычайное влияние на раскрытие и окончательное формулирование догматического учения Церкви. И деятели этого времени, великие каппадокийские отцы и богословы — свв. Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский — были глубокими почитателями св. Григория — просветителя их родной страны и хранителями его богословских традиций. Таким образом, значение св. Григория Чудотворца бесспорно не только по величию его личности и значению его деятельности в современной ему церковной жизни, но и по влиянию его на последующие поколения.

Между тем до настоящего времени не появлялось научного исследования о нем, которое обнимало бы все стороны его жизни и деятельности, а полное научное издание его творений представляет все еще вопрос будущаго. Правда, есть разрозненные исследования и заметки относительно, отдельных вопросов из его жизни и литературной деятельности; но их сравнительно мало и в своей совокупности они не дают цельного представления о св. Григории Чудотворце. Посильное удовлетворение этой назревшей научной потребности в исследовании о св. Григории — составляет задачу настоящего труда. Возможно тщательный анализ сохранившихся известий о личности св. Григория и его пастырской деятельности дает материал для очерка его жизни; критическая оценка данных о литературных трудах и выяснение действительного объема подлинных творений св. Григория, помимо самостоятельного значения этого вопроса, служит основанием для определения богословских воззрений и того богословского направления, представителем которого он был, оставаясь одушевленным и благоговейным учеником знаменитого александрийского учителя и в то же время стяжав славу бесспорного авторитета православия, „подобно светозарному великому светилу просиявшего в Церкви Божией“(св. Василий Великий).