Но «старец» энергично заставлял меня говорить с ним о том, о чем ему желалось. Он отрывисто спросил у меня: «А как, дружок, звать твоего регента?»
- Иван Сорокоумовский.
- Поди, какие у него волосы красивые!
- Да, красивые.
- Знаешь что? Ты, голубчик, прикажи ему того… остричь волосы…
- Это зачем? Ему так идут волосы… Он - краса моего хора!
- Ну, да это Богу не нужно, а он своими волосами хворсит, и девки за ним уж больно бегают из-за волос. Прикажи ему непременно остричь волосы…
- Нет, я этого сделать не могу, не имею никакого права.
- А поди, он здорово с бабенками возится?
Я молчал.
Царица Александра во всех письмах к Распутину подписывается одною буквою «М», что значит: «мама». Она так сама себя называет, и все члены придворного распутинского кружка также ее именуют «мамою», только «мамою».
У «старца» с Гофштеттером была какая-то неприятность. Об этом можно судить из следующего письма Распутина к Сазоновым: «Ласкаю дорогих родных моих. Скажи Гофштеттеру, пусть меня никогда не бранит, - я его жену очень люблю, его - менее, и деток люблю, но они балуют. Всех целую». (Дневники Лохтиной.)
