Святослав - [18]
Нет, татьбу и разбой чинят иные люди — рядовичи,[35] закупы,[36] смерды, холопы и всякий черный рабочий люд; это они залезают в житницы воевод и бояр, это они перепахивают межи, жгут и перетесывают знаки на деревьях в лесах.
А разве не слышит княгиня Ольга непрестанно, что черные люди чинят татьбу и разбой уже и на ее дворах, перепахивают межи ее земель, уничтожают знаки в ее лесах, снимают птицу на княжьих перевесищах, тайком бьют бобра на ее гонах, зверя в лесах, ловят рыбу в княжьих реках?
Княгиня понимает, что на Руси сталось то, чего раньше не бывало. Была когда-то у воевод и бояр честь — теперь борются за землю, леса и реки; берегли когда-то славу, а теперь берегут свою казну и межевые знаки; имели дружины — теперь хотят иметь как можно больше холопов. Да и сами честь и слава как будто изменились. Гордились когда-то люди подвигами ратными и шрамами от ран, ныне гордятся добром своим и достатками.
Княгиня вздрагивает. А не она ли сама в том повинна? Испокон веку была Русь, испокон веку были князья в племенах ее, испокон веку берегли князья границы земли, брали тяжкую дань с людей, но и платили за нее собственной кровью.
«Но ведь, — думает княгиня Ольга, — Русь не могла жить так, как жила допреже, тяжкая дань с племен и родов была погибелью для Руси, муж мой Игорь из-за этой дани погиб…»
Всю свою жизнь княгиня Ольга наводила порядок на Руси, старалась, чтобы была она единой и непоколебимой, чтобы Киев-град был сердцем всех земель, а в каждой земле был свой град; думала она и о том, чтобы облегчить людям жизнь. Разбила земли, установила волости и погосты, каждому дала урок и устав.
Сделать это было нелегко. Сколько лет прошло! Княгиня Ольга была так молода, когда шла во главе дружины отомстить за мужа Игоря[37] и примучить[38] к Киевскому престолу древлян, в лютую зимнюю стужу объехала она на санях всю землю до Верхнего Волока, дошла до Вятской земли, устояла Русскую землю — вот и прошли года, старость уже стоит на пороге.
Почему же эта земля ныне неспокойна? Ольга, кажется, делала все как следует, хотела покоя для Русской земли, добра людям и достигла своего. Почему же Русь идет на суд, где та правда, которой ищет княгиня?
Внезапно она прерывает свои мысли, вздрагивает, впивается руками в подлокотники. Нет, она не ошиблась, откуда-то издалека, со склонов предградья, а может, и с берега Днепра, доносится крик человека. Крик этот летит издалека, но, кажется, звучит совсем близко, у самого терема.
«Княгиня, помилуй!» — чудится Ольге, и она стоит, напряженно вслушиваясь: что же будет дальше?
Но крик больше не повторяется; возникнув вдалеке, он там и замирает.
— Что это? Что это? — шепчет княгиня.
«Неужели это смерд[39] Векша?» Ночь темная, час поздний, в такое время ее гридни вершат суд…
Она молится и не слышит, как тихо открывается дверь светлицы и кто-то останавливается на пороге. Это священник Григорий. Он живет тут же, в тереме, внизу, ибо опасно христианскому священнику находиться там, где его храм, — у ручья на Подоле. Да и княгиня часто кличет его к себе на беседу.
Вот и сейчас пришел он, в черной рясе, с Евангелием в руке, стоит на пороге, смотрит на княгиню, что упала на колени перед образом Христа,[40] и усмешка пробегает по его бледному лицу.
— Кто это? — отрывает голову от пола и поворачивается к священнику княгиня Ольга.
— Это я пришел к тебе, — тихим голосом отвечает он. — Ты ведь меня звала?
— Да, я тебя звала. Сядь, отче.
Княгиня встает, устало садится в кресло, недалеко от нее на лавку садится священник. Теперь он видит, что княгиня очень взволнованна. Об этом говорят бледное лицо, горящие глаза, сжатые губы.
— Княгиня молилась, и это хорошо, — начинает священник. — Но почему ныне княгиня неспокойна?
— Мне страшно, отче.
— Почему?
Она смотрит за окно, где тихо колышутся ветви деревьев, и медленно говорит:
— Вижу я вокруг великую землю, много племен и родов, что прожили несчетное число веков, одолели врагов, построили города…
— Ты речешь правду, княгиня, — соглашается, кивая седой головой, священник. — Велика Русская земля, сильна, непобедима.
— Немало трудов, — продолжает она, — положили предки мои, князья, чтобы объединить племена и роды, отразить врагов: везде знают ныне Киев и Русь.
— И ты, княгиня, немало содеяла, — добавляет священник. — Устрояя Русь, ты быша для нее, аки денница перед солнцем, сияша, аки месяц в ночи.
Она смотрит на него широко открытыми глазами, в которых играет отсвет свечи, берет за руку и спрашивает:
— Что же творится ныне? Откуда этот мутный поток, который грязнит чистую воду нашу? Откуда ветер, сбивающий спелое жито?
— О чем ты говоришь, княгиня?
Княгиня всплескивает руками, а потом прикладывает их к сердцу.
— Когда-то люди мои жили родами своими, и в каждом роду были тишина и мир, когда-то роды наши были едины в племени своем, а племена стояли только перед врагом и Богом.
— Мир неизменен, княгиня, — отгадав ход ее мыслей, отвечает священник, — мы только иными очами зрим и видим его.
— Нет, отче, — перебивает его княгиня, — мир меняется, он изменился, ибо муж идет на мужа, сын на отца, брат на брата, а черные люди — на бояр, воевод, и не только на них, а и на князей. Отче, что же сталось?
Роман известного писателя-историка С. Скляренко о нашей истории, о прошлом нашего народа. Это эпическое произведение основанное на документальном материале, воссоздающее в ярких деталях историческую обстановку и политическую атмосферу Киевской Руси — колыбели трех славянских народов — русского, украинского и белорусского.В центре повествования — образ легендарного князя Владимира, чтимого Православной Церковью за крещение Руси святым и равноапостольным. В романе последовательно и широко отображается решительная политика князя Владимира, отстаивавшего твердую государственную власть и единство Руси.
Книга британского историка и дипломата Перси Сайкса наиболее полно и достоверно воспроизводит историю Афганистана – государства, которое долгое время было центром борьбы за власть ввиду своего географического и стратегического положения. Автор описывает важнейшие исторические и политические события, происходившие на Среднем Востоке с древнейших времен до осады Герата в 1833 г., а также историю Афганистана с Первой англо-афганской войны, закончившейся оккупацией Кабула, до убийства короля Надир-шаха и восшествия на престол Захир-шаха в 1933 г.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
«Зеркало наших печалей» – новая книга Пьера Леметра, завершение его трилогии, открывающейся знаменитым «До свидания там, наверху». Она посвящена «странной войне» (начальному периоду Второй мировой), погрузившей Францию в хаос. Война резко высвечивает изнанку человеческой натуры: войска вермахта наступают, в паническое бегство вовлечены герои и дезертиры, люди долга и спекулянты, перепуганные обыватели и авантюристы всех мастей. В центре событий – та самая Луиза Дельмонт – девочка, которая некогда помогала Эдуару Перикуру делать фантастические маски, чтобы он мог скрыть лицо, изуродованное взрывом.
По Прутскому миру Россия потеряла свои завоевания на юге, и царь Пётр, после победы над Швецией, начал готовить новую войну с турками, но не успел. При его преемниках всё пошло прахом, дело дошло до того, что знать в лице восьми «верховников» надумала, ограничив власть царя «кондициями», править самостоятельно. Государыня Анна Иоанновна, опираясь на поддержку гвардии, разорвала «кондиции», став самодержавной императрицей, и решила идти путём, указанным Петром Великим. А в Европе неспокойно: идёт борьба за польский престол, шведы ведут тайную переписку с турецким султаном, чьи войска постоянно угрожают русским землям, да и союзники у России весьма ненадёжные… Новый роман признанного мастера исторической и остросюжетной прозы.
Трагические события 1991 года изменили судьбу нашей страны. Но не только августовский путч, но и многое другое, что происходило в том году, все еще таит в себе множество тайн и загадок. Люди, далекие от власти, и не подозревают, что в основе большой политики лежат изощренные интриги, и даже благие цели достигаются весьма низменными средствами. Иногда со временем мы узнаем подлинный смысл этих интриг. Иногда все это остается для нас тайной. В своей книге Л. Млечин, опираясь на неизвестные прежде документы и свидетельства непосредственных участников событий, в первую очередь высокопоставленных сотрудников комитета госбезопасности РСФСР, рассказывает, как в том году развивались события в стране. Книга предназначена для широкого круга читателей.
Исторические приключения на экзотическом Востоке. Доблестные рыцари и воины ислама, прекрасные принцессы и загадочные города, орды кочевников и древние сокровища… Кормак Фицжоффри родился на земле, где балом правили насилие и кровь. Но он смог выжить. Странствующий воин, наемник и мститель. Немного у него друзей, и тот, кто причинит им вред, рискует не дожить до рассвета… Кормак хочет освободить своего суверена из лап врагов, и для этого ему нужно найти выкуп. Причем выкуп королевский. В этом ему может помочь местный царек-разбойник.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.