Святослав — первый русский император - [37]
Дьякон гладит рукой шелковистую страницу. Сколько лет отдано этой книге! Еще покойный император познакомился с первыми ее фрагментами, записанными по горячим следам болгарского похода. Как зло может пошутить судьба! Ведь будущего летописца блестящего царствования Иоанна подвел к императору его будущий отравитель! Лев машинально берет в руки пункторий – стержень с иглами, установленными на ровном расстоянии одна от другой – и намечает точки с левой и правой стороны листа. Затем прикладывает к крайним отметинам свинцовую линейку – канон – и проводит грифелем черту. Так он разлиновывает всю страницу. Последнюю страницу «Истории». Изумительным каллиграфическим почерком он нанизывает на графитные струны круглые буквы – пусть эти завершающие строки будут столь же изящны, как эпитафия на мраморной плите.
«Почувствовав, что вдруг иссякла его гигантская сила, император поспешил вернуться в Византий: он торопился в построенный им самим храм Спасителя, желая, чтобы как можно скорее был закончен готовящийся для его тела гроб. Продвигаясь весьма быстро, он прибыл в Византий уже обессиленный, с затрудненным, прерывистым дыханием и был великолепно принят горожанами. Едва вступив в императорский дворец, он слег в постель, пожираемый ядом. Сознавая, что ему не поправиться от такого бедствия, ибо ужасная отрава безжалостно сжигала его внутренности, он стал щедро черпать из царской казны и раздавать беднякам, а особенно прокаженным и тем, тела которых изъедены священной болезнью (он с большим состраданием относился к ним, чем к прочим несчастным). Позвав проедра Адрианопольского Николая, мужа почтенного и святого, он открыл ему все грехи своей жизни. Проливая ручьи слез, он смывал в их потоке мерзости и грязь прегрешений и взывал к Богородице, моля ее стать его заступницей в день суда, когда перед Сыном ее и Богом будут взвешены на непогрешимых весах все деяния смертных. Исповедовавшись таким образом, Государь, не сомневаясь разумом и горюя душою, ушел из этой жизни и перешел к покою иного мира десятого января, четвертого индикта, шесть тысяч четыреста восемьдесят пятого года, похоронен он был в храме Спасителя при Халке, который он сам пышно воздвиг от самого основания. Такой конец жизни обрел император Иоанн, муж небольшого роста, но геройской силы, который в боях был доблестен и непобедим, в опасностях же храбр и бесстрашен. Прожил он всего пятьдесят один год, а государственную власть удерживал в своих руках шесть лет и тридцать дней».
Короткий осенний день подошел к концу. Лев складывает в шкатулку письменные принадлежности, запирает в окованный сундучок книгу. На душе пусто и темно. Как на ипподроме, еще угадывающемся в сумерках. Стены храма Премудрости Божией глыбами мрака вздымаются в стороне. Милосердная ночь скрыла от взглядов нанесенные землетрясением раны. Смиренно, как лампада, мигает звезда в том месте, где совсем недавно высился купол с мозаичным ликом Вседержителя. Такова, как видно, воля Того, Кто опрокинул над небом купол небес и явит Свой лик на этом необъятном своде в Последний День, когда придет судить живых и мертвых.
Лев знает, что День близок. Что ж, он готов предстать на суд, трепеща и ужасаясь. Блажен тот, кто почил, причастившись Святых Тайн, и невообразимо предстоящее тем, кого Час Гнева застигнет в греховных помыслах, нечестивых делах, без покаяния. Император Иоанн отошел в вечность как подобает, и Всемогущий, без сомнения, помилует его за многие неправедные деяния, ибо раскаялся их сотворивший. Но беспредельна тьма, которая поглотит нечестивого Свендослава, дерзавшего бросать вызов христианским государям. Его бесславный конец – тоже знамение, явленное язычникам.
Уносясь мыслями в прошлое, Лев пытается представить последние дни Свендослава. Все, что он знает о них, питается скудными слухами, дошедшими через посредство купцов, побывавших в стране русов, да преданиями пацинаков, кочующих поблизости от ромейских владений на северном берегу Понта.
По легенде – место гибели князя Святослава Игоревича. Днепропетровская область
…Свендослав дождался весны и с ослабевшей от голодовки дружиной направился к порогам. У него не оставалось другого выхода, ибо съестные припасы закончились, а помощи получить было неоткуда. Архонт русов рассчитывал, что пацинаки не ждут его в столь раннюю пору, сразу после перехода. Но он ошибся, или, быть может, кочевников кто-то предупредил о его приближении. Как бы то ни было, во время волока пацинаки напали на дружину и перебили всех, в том числе и Свендослава. Впрочем, нет, некоторые спаслись и добрались до Киева – в их числе воевода Свенельд, который присутствовал на переговорах с императором Иоанном.
Убив Свендослава, пацинаки доставили его голову своему хану Куре, и тот велел изготовить из черепа врага чашу для пиров. Говорят, и до сего дня властители кочевников пьют из этого окованного золотом сосуда, веря, что таким образом им сообщается сила знаменитого воителя.
Безбожный Свендослав прожил чуть больше тридцати лет. Если бы не предусмотрительность императора, он бы мог долго еще досаждать ромеям. Ходили слухи, что Цимисхий купил дружбу пацинаков богатыми дарами, и Лев верил этому. Во всяком случае, правители империи всегда стремились, заключая с кем-либо договор о мире, одновременно вступить в соглашение с его ближайшим соседом, дабы держать удавку на горле новообретенного клиента.
