Святая тайна - [10]

Разак повернулся и внимательно посмотрел на хранителя:

— Вы знали о существовании этой комнаты?

— Ни сном ни духом. Археологические работы велись в помещении самой мечети. Любые несанкционированные раскопки строго запрещены.

Взгляд Фаруха был тверд, но Разак прекрасно знал: во всем, что касалось раскопок, ВАКФ и прежде позволял себе кое-какие вольности.

Напротив Восточной стены Разак заметил девять аккуратных каменных ковчегов, установленных в ряд. На каждом — гравировка на языке, напоминающем иврит. Он подошел ближе. Прямоугольная вмятина в земле с краю свидетельствовала о том, что прежде здесь стоял десятый ковчег. Разак подошел еще ближе.

Внезапно из-за дыры в стене донесся голос:

— Джентльмены, позвольте вас отвлечь.

Разак и Фарух резко обернулись и увидели мужчину средних лет, заглядывавшего в пролом. Лицо его с бледной кожей, обожженной южным солнцем, венчала копна непослушных темных волос.

— Простите, вы говорите по-английски? — У незнакомца был изящный английский выговор.

— Говорим. — Разак быстро подошел к пролому.

— Замечательно, — улыбнулся незнакомец. — Это все упростит. Мой арабский слабоват.

Фарух локтем отодвинул Разака в сторону.

— Вы кто? — сурово осведомился он.

— Моя фамилия Бартон. — Мужчина сделал движение, намереваясь забраться через брешь в комнату. — Грэм Бартон, я…

Фарух вскинул руки вверх:

— Да как вы посмели войти сюда? Это священное место!

Бартон замер в испуге, словно увидел под ногами мину.

— Простите. Но если вы позволите мне…

— Кто вас впустил? — Разак обошел Фаруха, чтобы преградить путь Бартону.

— Меня прислал сюда комиссар полиции Израиля, в помощь вам. — Он достал письмо с отметкой департамента полиции.

— Англичанин! — Фарух отчаянно жестикулировал. — Они прислали нам в помощь англичанина! И это после всего, что здесь творилось в прошлом!

За многие годы, проведенные Бартоном в Израиле, он с сожалением осознал, что здесь все еще хранят недобрую память об англичанах из-за их неуклюжих попыток колонизации Ближнего Востока в 1900-х годах и ниспровержение правительства, которое лишь усугубило негодование палестинцев и их обиду на Запад.

Он натянуто улыбнулся.

— Должен ли я напоминать вам, — предостерег его Фарух, — что людям немусульманской веры вход сюда запрещен?

— Однозначное определение моим религиозным симпатиям дать довольно сложно, — примирительно сказал Бартон.

Когда-то он регулярно посещал службы в англиканской церкви Святой Троицы, расположенной неподалеку от его кенсингтонского дома в Лондоне. Давно это было. Теперь он считал себя верующим светского толка, избегающим официальной религии, но стремящимся к углублению своей веры в то, что во вселенной существует нечто более значительное, чем он сам. В процессе этих поисков ему пришлось отказаться от кое-каких составляющих большинства вероисповеданий, включая ислам, который он глубоко уважал.

— Итак, с какой целью вы здесь? — настаивал Разак.

— Я сотрудничаю с Археологическим управлением при Министерстве культуры Израиля. — Бартон старался сохранять невозмутимый вид. Он уже чувствовал, что согласие на эту работу было крайне дурной идеей. Гуппи попала в аквариум с пираньями. — Моя специальность — древние памятники Святой земли.

«А точнее, библейские древности», — про себя добавил он, однако озвучивать свою мысль счел неразумным.

— И я пользуюсь в этой сфере достаточным уважением, — сказал он вслух, завершив фразу уже мысленно: «И даже считаюсь знаменитостью».

Выпускник Оксфордского университета, заведующий отделом античности Лондонского музея, обладатель резюме, которое можно читать, как увлекательный роман, не говоря уж об участии в бесчисленных археологических раскопках в Иерусалиме и его окрестностях и регулярных статьях в «Библикэл археолоджи ревю» — вот послужной список Грэма Бартона. И как раз перед самым хищением Археологическое управление выдало ему щедрый денежный аванс за осуществление надзора за грядущей широкой кампанией по оцифровке материалов, которая каталогизирует все коллекции музеев Израиля. Бартон благоразумно решил не распространяться об этом сейчас.

Однако Фарух оставался непреклонен.

— Ваши верительные грамоты нас не впечатляют.

— Понятно. Но я могу сэкономить вам уйму времени, — добавил Бартон, не реагируя на открытую враждебность хранителя. — Более того, меня официально поддерживают СБИ и полиция Израиля. Мне сообщили, что вам требуется всесторонняя помощь в расследовании происшествия. Вот мое рекомендательное письмо. — Его тон стал более напористым и уверенным.

Фарух, встретившись глазами с Разаком, прочел в них недовольство израильтянами, их изворотливой тактикой.

— Мне сообщили, что инцидент имеет какое-то отношение к древней реликвии. — Бартон вознамерился заглянуть через плечо Разака.

Два мусульманина все еще пытались противостоять вторжению.

— Все говорит о том, что воры обладали точной информацией о расположении помещения, столь тщательно спрятанного под Храмовой горой. Вы с этим согласны? — Бартон продолжал напирать.

— Одну минутку. — Фарух поднял палец и жестом велел археологу ретироваться.

Со вздохом Бартон отступил назад, в мечеть. Политические сложности явно вызывали у него раздражение. Разак проводил англичанина взглядом.