Святая - святым - [8]

И он сказал первое, что пришло ему в голову:

- А его нет! Он это… - в город за обоями для ремонта поехал!

- Тогда едем за вашей мамкой! - повернулся к Ване Макс и приказал Стасу: - А ты  пока делай ему искусственное дыхание!

- Хорошо!

- И за Ленкой пригляди! - забираясь на заднее сиденье, попросил Ваня.

- Ладно! - прокричал Стас.

В эту минуту он мог обещать всё, что угодно. Такая гроза пронеслась мимо!

- Ждите!

Макс со вздохом посмотрел на крест, крутнул рукоятку, и мотоцикл, обдав Стаса с Леной облаком выхлопных газов, помчался в деревню.

7

- Сам ты зловарь! - обиделась девочка.

- А что такое ис-кусствен-ное дыхание? - с трудом выговаривая новое слово, спросила Лена, когда они остались одни.

- Сейчас увидишь!

Стас присел на корточки перед отцом Тихоном. Было как-то не по себе находиться рядом с человеком, который не слышит и не видит тебя. Хорошо хоть девочку оставили с ним!

- А как ты будешь его делать? - не унималась та.

Стас не ответил, с любопытством разглядывая вблизи крест. Обычно восьмиконечные кресты вызывали в нем неприятное чувство. Они напоминали ему о кладбище и о смерти. Но этот был красивый, праздничный, на него можно было смотреть почти без страха. Одно было не понятно Стасу. Крест - старинный, намного дороже царского рубля, вон как взвился Макс, едва увидев его, а он был абсолютно равнодушен к нему...

- А когда ты начнешь его делать? - дернула его за рукав Лена.

- Вот пристала! - буркнул Стас и озадаченно оглядел отца Тихона, прикидывая, с чего бы начать. Он не раз слышал об экстренной помощи попавшим в беду людям, видел картинки в книгах отца. Но, чтобы оказывать ее самому…

На рисунках те, кого приводили в чувство, были обнажены до пояса. Стас тоже стал раздевать отца Тихона.

Священнический подрясник не был похож ни на одну из знакомых ему одежд. Он боязливо расстегнул две верхние пуговицы на стоячем воротничке и принялся искать третью. Она оказалась на изнанке. Четвертая и последняя - была на тесемке с петелькой...

Теперь мешала лишь цепь от креста. Стас, с помощью Лены, приподнявшей голову отца Тихона, снял крест и бросил на дорожную сумку, лежавшую рядом. Подрясник, наконец, распахнулся. Под ним оказался небольшой мешочек из красного бархата на тесемке и еще одно, теперь уже деревянное, распятие. Оно было крест-накрест привязано к телу. Мешочек Стас тоже снял и, сам не зная почему, бережно положил в сумку, а второй крест решил вообще не трогать.

Стас положил ладони на грудь выше этого креста и робко надавил - раз... другой... третий... Тут он вспомнил, что нужно дышать в рот, приблизился, насколько мог к губам отца Тихона и дунул, что есть сил...

- Этот метод называется «рот в рот» или, как говорится в сказке, «из уст в уста»! - важно объяснил он.

Ресницы лежавшего чуть приметно дрогнули.

- Давай еще! - обрадовалась Лена.

Стас, осмелев, принялся давить сильнее...

- Мама приедет, в мёдпункт его заберет и вылечит, правда? - щебетала девочка.

- Одна, без врачей? - усмехнулся Стас.

- Почему? Они к нам приезжают! Зубы лечат, втык инвалидам делают!

- ВТЭК! - засмеялся Стас.

- А еще раз в год плюрографию!

- Флюорографию!

- А чего тогда мама говорит, что всем наплевать на нее?

- Ой, не могу! - покрутил головой Стас. - Ты, Ленка, знаешь кто? Ты прямо бестолковый словарь русского языка!

- Сам ты зловарь! - обиделась девочка и, оглянувшись, воскликнула: - Ой! А вон и Нинка идет!

По дороге, в спортивной куртке и джинсовой юбке, быстрыми шагами приближалась девушка.

 - А тебя Макс искал! - закричала Лена, бросаясь навстречу.

- Так это не он!.. - остановилась та, обнимая девочку. - А я уж думала, с братом что...

- Нет, это папа Тихон! - сказала Лена. - У него сердце болит. А мы ему изуственное дыхание делаем!

- Помогает?

- Еще как! Все время шепчет: «Прости меня грешного!».

- А зачем?

- Сильно грешный, наверно!.. - пожал плечами Стас.

Воцарилось неловкое молчание, которое оборвала Лена.

- Едут! Едут! – радостно закричала она, показывая на мотоцикл и следующую за ним «Ниву».

- Макс, Ваня!! – принялся перечислять Стас.

На повороте «Нива» обогнала мотоцикл и затормозила рядом с ними.

- А вот и...

Стас хотел сказать: «Твоя мама!», но не успел.

Дверца машины открылась, и из нее торопливо, словно пожарные у места пожара, вылез... его отец.

Глава третья

1

Стас вдруг почувствовал себя рыцарем...

            Что может быть страшнее родительского наказания? Только одно - ожидание этого наказания!

            Под этим Стас подписался бы прямо пальцем на пыльном карнизе.

      Третий час он сидел в любимой, но уже без плеера, позе у раскрытого окна, дожидаясь отца.

      Улица была пуста и равнодушна к его терзаниям. Чирикали беспечные воробьи. Гоготали встревоженные чем-то гуси. Предвестницы дождя - ласточки - скользили над пыльной дорогой.

      Предвестник порки - ремень лежал на столе.

      Мама подчеркнуто громко, как во время ссор с папой, гремела на кухне посудой.

      Не зная, чем занять себя, Стас до сладкой боли раскачивал языком последний молочный зуб. То же он делал со своей памятью, заново и заново переживая случившееся...

      ... Выйдя из машины, отец обжег его ничего хорошего не сулящим взглядом и, с Ваниной мамой, поспешил к больному.