Святая Лизистрата - [41]

— Уф!

Кош потер нос.

— А выборы в мае действительно могут быть? — спросил Тастэ. — Если да, то на этот раз вы не должны валять дурака, как в пятьдесят восьмом. Нужно выдвинуть одного кандидата, и притом антиклерикала… Вы согласны со мной?

Все молча, с застывшими лицами смотрели прямо перед собой.

— Коммунистическую партию, — сказал Хосе, — уж, во всяком случае, нельзя упрекнуть в том, что она когда-либо саботировала единство действий.

— Ну а ты, Жожо, что медлишь?

— Это тонкое дело, господин Тастэ. Выборы в законодательное собрание требуют тактики. Надо знать, под каким лозунгом они будут проходить — война в Алжире или внутренние проблемы… И если внутренние проблемы, то опять-таки будет ли острие критики направлено против правительства или против строя… Если против строя, то можно смело ставить на антиклерикалов. А иначе только сломаешь себе шею!

Не дав Тастэ времени взорваться и излить свое возмущение, Кош спросил у жены:

— Лассег приехал?

— Переодевается. Ты думаешь о нем как о возможном кандидате?

— Ну… это было бы несколько преждевременно. Нет, просто мне нужно с ним поговорить. Мне давно не дает покоя «Ла Гранжет». На прошлой неделе я говорил с чиновником, который занимается у нас театрами, и с представителем Федерации борьбы за светское обучение. То, что Бриу не привлек их к своей затее, в общем-то ненормально. Народный театр нельзя создавать одному.

— Но у нас же есть комитет, — вставил Фоссад.

— Да, для подготовки фестиваля. А дальше? Нужны идеи, средства, люди. У нас в Сарразаке ничего этого нет, да это и не страшно. Однако то, что вы сказали, кое-что прояснило: для Бриу возня с театром — лишь временный маневр. Все это он забросит сразу после выборов, если не раньше. Что же до фестиваля, то, если он удастся, нельзя допустить, чтобы Бриу приписал себе весь успех. Я считаю, что надо все начать сначала, исключив из этого дела муниципалитет, и устраивать фестиваль, скажем, в рамках клубной деятельности коллежа.

— А деньги? Ведь речь идет о нескольких миллионах.

— Можно все сделать и с меньшими затратами. У нас есть кое-что в кассе, да и руководство молодежными и спортивными организациями даст нам субсидию. Что же до Федерации борьбы за светское обучение, то она с радостью отвалит нам изрядную сумму — конечно, в долг, — если увидит, что тут есть перспективы.

— Что вы разумеете под перспективами?

Хитрые глазки Коша стали совсем щелочками.

— Нечто вроде того, что собирался устроить Ведрин… Вам известно, что представляет собой «Ла Гранжет»: фойе, зрительный зал, спортивная площадка, участок, где можно устроить аттракционы… Это ничего вам не говорит, господин заместитель мэра по делам молодежи и спорта? Надо только, чтобы согласился Лассег.

— А он согласен?

— Вот об этом-то я и хочу с ним поговорить, — сказал, подымаясь, Кош.

В кухне был включен телевизор. Сладкий голос Леона Зитрона добродушно предавал анафеме преступления оасовцев, а на экране епископ с кислой миной осенял крестным знамением гроб. Тастэ выругался.

Лиза и ее мать, думая о чем-то своем, рассеянно накрывали на стол, а госпожа Фоссад, толстая матрона с висячими, как у бульдога, щеками, внимательно следила за каждым их движением. Анри, только что спустившийся сверху, стоял, прислонившись к камину. Он наблюдал за Теодором Гонэ, который неловко сидел у стола лицом к телевизору, и забавлялся происшедшей в нем переменой. Лунный свет, исходивший от экрана, озарял почти красивое лицо — красивое, как у молодых героев Радиге, — и, во всяком случае, более юное, чем у того бледного недоноска, который явился сюда однажды с рукописью под мышкой. Это было… — он вспомнил о Жане, и сердце у него сжалось, — это было восемь… девять месяцев тому назад, ровно столько, сколько требуется, чтобы выносить ребенка…

В общем-то, если приглядеться, никаких разительных перемен в Гонэ не произошло: волосы аккуратно подстрижены щеточкой, а не лежат спутанные, как копна соломы; щеки тщательно выбриты; сидит он более прямо, голову держит более уверенно… А его темно-синий костюм, наверно, еще вчера красовался в витрине «Нувель галери» — сто девяносто девять новых франков.

Роза помешала кочергой в камине за спиною Анри… на экране — премьера в «Комеди франсез»… — гвардия салютует саблями какому-то министру… Мальро разглагольствует, стоя между статуей и какой-то важной дамой… Резкий запах жареного вдруг наполнил кухню — это Роза бросила ломтики ветчины на сковородку… два актера на сцене обменивались репликами, которые невозможно было разобрать… зал аплодировал, и звук аплодисментов вторил шипению жира на сковородке.

Взгляд Анри снова остановился на лице Теодора. Он подметил промелькнувшее на нем веселое, задорное выражение, которое лишь подчеркнуло его молодость. И тотчас перед глазами Анри возникла Жанна, Жанна в самолете, летевшем в Майами. У нее было такое же выражение лица, когда она сказала: «Да, я честолюбива, а как же иначе…» Теодор честолюбив, и он уже стал немного пыжиться, хотя и сам, наверно, не подозревает об этом…

Анри вздохнул и перевел взгляд на приближавшегося к нему Коша.

— Господин профессор, по-моему, время ехать.