Священный скарабей - [29]

— Сержант Хис мне сказал из дому никого не выпускать. А этот тип хотел улизнуть. Что с ним делать? — спросил Сниткин.

— Я не вижу, почему бы доктору не пойти подышать свежим воздухом, — обратился Вэнс к Маркхэму. — Мы будем говорить с ним попозже.

— Согласен, — сказал Хис. — В этом доме сейчас слишком много народа.

Маркхэм обратился к доктору:

— Пожалуйста, сэр, возвращайтесь примерно через полчаса. Мы хотим вас кое о чем спросить.

— Я вернусь раньше, я хочу только немного пройти в парк. Мне душно, у меня тяжелая голова, у меня звенит в ушах.

— Я также думаю, — вставил Вэнс, — что вам необыкновенно хотелось пить.

— Да. Я выпил, по крайней мере, целый графин воды с тех пор как пришел к себе в комнату. — Надеюсь, что это не малярия опять.

— Я тоже надеюсь, сэр.

— Есть что-нибудь новое? — спросил Блисс с порога.

— О, много, — сказал Вэнс. — Но мы поговорим об этом позже.

Блисс нахмурился и хотел задать еще вопрос, но передумал и, поклонившись, удалился. Сниткин с недовольные видом последовал за ним.

ГЛАВА 13 Попытка побега

После ухода Блисса первым нарушил молчание Хани.

— Вы хотите, чтобы я ушел, господин? — спросил он Вэнса.

— Да, да, — ответил рассеянно Вэнс. — Идите Хани, примите успокоительный порошок и поразмышляйте. Займитесь, так сказать, душевной гимнастикой — «священными упражнениями», как говорит Шекспир, кажется, в Ричарде III.

— Да, господин. Он это говорит в действии третьем.

— Удивительно! — воскликнул Вэнс, внимательно глядя на египтянина. — Я и не подозревал, что феллахи знают английских классиков.

— Я много читал вслух Мерит-Амен, когда она была девочкой.

— А вот как? Ну, так мы пошлем за вами, когда вы нам понадобитесь. А пока подождите в своей комнате.

Хани кивнул и направился к двери.

— Не увлекайтесь внешними обстоятельствами, господин, — сказал он, останавливаясь у двери. Я не вполне понимаю то, что случилось в этом доме, но не забывайте…

— Очень вам благодарен. Я, во всяком случае, не забуду, что ваше имя Анупу, — отозвался Вэнс.

Хани вышел с сердитым видом. Маркхэм все больше приходил в нетерпение.

— Все дело запутывается, — говорил он. — Любой человек в доме мог положить опий в кофе. Кстати, где же, думаете вы, Хани нашел жестянку с опием?

— Где? Ну, конечно, в комнате Сальветера. Это, мне кажется, очевидно!

— Будь я проклят, если знаю, почему это очевидно! Почему же Сальветер ее там оставил?

— Но он ее там не оставил, старина! Боже мой, разве вы не видите, что у кого-то в этом доме есть изобретательность? Он все время ужасно запутывает положение. Заговор составлен слишком хитро, и какой-то добрый гений старается упростить для нас дело.

— Ну, знаете, он превращает его в чертовскую кашу, — проворчал Хис.

— Да, да, именно в чертовскую кашу, сержант, — согласился Вэнс.

— А что же, Вэнс, вы думаете, что Хани был в этой комнате после того, как миссис Блисс и Сальветер пошли наверх?

— Это возможно. Более правдоподобно, чтобы это был Хани, чем миссис Блисс или Сальветер.

— Если наружная дверь была открыта, — предположил Маркхэм, — это мог сделать кто угодно с улицы.

— Все ваш воображаемый грабитель! — сухо сказал Вэнс. — Он зашел сюда, чтобы немножко выпить кофе перед тем, как совершить убийство в музее? — с этими словами он направился к двери.

— Теперь давайте проберем обитателей гостиной. Нам нужны еще данные, о, много данных.

Он пошел впереди. Подходя к двери гостиной по передней, покрытой толстым ковром, мы услышали громкий гневный голос. Говорила миссис Блисс. Я уловил последние слова ее фразы.

— …должны были подождать!

Потом Сальветер отвечал ей хриплым, напряженным голосом:

— Мерит, вы сошли с ума!

Вэнс откашлялся, и настало молчание. Перед тем, как мы вошли в комнату, Хеннесси сделал Хису таинственный знак с другого конца передней. Сержант прошел к нему мимо двери в гостиную, и все остальные, ожидая сенсации, последовали за ним.

— Вы помните этого типа Скарлетта, которого вы мне велели выпустить? — шепотом сообщил Хеннесси. — Ну, так вот. Когда он собрался выйти, он вдруг повернул и побежал наверх. Я хотел догнать его, но раз вы его отпустили, я решил, что это не мое дело. Через несколько минут он спустился вниз и вышел, не говоря ни слова. Тогда я подумал, что, пожалуй, лучше было пойти за ним наверх…

— Вы поступили вполне корректно, Хеннесси, — сказал Вэнс. — Почему ему было не пойти наверх? Наверное, он хотел переговорить с доктором Блиссом.

Хеннесси поглядел на Хиса, но тот только презрительно проворчал что-то.

— Кстати, Хеннесси, — продолжал Вэнс, — когда египтянин в первый раз поднялся наверх, пошел ли он прямо до верхнего этажа или он задержался в гостиной?

— Он зашел туда и поговорил с миссис Блисс.

— Слышали ли вы, что он говорил?

— Они что-то лопотали на иностранном языке.

— Вот зачем я послал Хани наверх, — сказал Вэнс вполголоса Маркхэму. — Я думал, что он воспользуется этим случаем для общения с миссис Блисс. А как долго он был в гостиной? — обратился он снова к Хеннесси.

— Минуту или две, не больше. Не следовало его туда пускать?

— Нет, почему же! А что произошло потом?

— Тип вышел из комнаты, вид у него был смущенный. Он пошел наверх. Скоро он спустился вниз, держа жестянку в руке. — «Что это вы там достали, Абдаллах?» — спросил я его. — «Мистер Вэнс меня за этим послал. У вас есть возражения?» — ответил он. — «Нет, пока вы смирно держитесь. Но вид ваш мне не нравится», — ответил я. Он мне гордо поклонился и пошел вниз.